— О Господи, помоги мне! — прокричал он, едва слыша свой голос, будто он сам находился в миллионе миль отсюда.

Великолепная и прекрасная Кейли, лежащая рядом с ним… Ее розовая комната в женском общежитии… Флиртующая Гвен… Свежий яблочный аромат любимых духов Кейли…

Воспоминания разноцветными пузырьками поднимались на поверхность его сознания, пребывали там мгновение, потом бледнели и исчезали. Он отчаянно пытался удержать их, но они съеживались, становясь лишь едва различимыми призраками.

Та чудесная ночь на крыше общежития с разноцветными гирляндами огоньков и фонариков… Волшебно красивая Кейли… Внезапный страх при виде разбитой машины… Угрозы озверевшего Томми…

Как старые, выцветшие на солнце фотографии, воспоминания разваливались, распадались на фрагменты.

Тюремные татуировки Карлоса, его внимательный взгляд… Давящие серые стены и Колючая проволока на заборе вокруг тюрьмы… Ненавидящие глаза Карла… Кровожадные улыбочки Рика и остальных скинхедов…

Когда на место исчезающих воспоминаний стали приходить другие, Эван почувствовал новый приступ головокружения.

Ухмыляясь, Тампер берет у него учебник… Они вдвоем пьют пиво в комнате общежития… Знакомятся с девушками, студентками колледжа…

А затем, из самого центра урагана образов, пришло еще одно очень яркое воспоминание, которое раскаленным клеймом впечаталось в его сознание.

Безжизненные и бездушные глаза Ленни… Обмякшего и безвольного, его запихивают в смирительную рубашку… Он сидит в углу комнаты с мягкими стенами, глядя на всех глазами глубоководного хищника…

Все тело Эвана охватили конвульсивные спазмы, и он скорчился на мокрых от пота простынях. Глаза его закатились, обнаружив красные прожилки на белках.

— Чувак, я пиво принес… — сказал вошедший в комнату Тампер, но слова застряли у него в глотке, когда он увидел дергающееся в конвульсиях тело Эвана. Бумажный пакет с банками пива выпал у него из рук. и он попятился в ужасе. — Ни хрена себе!

Тампер обшарил взглядом коридор в поисках кого-нибудь и увидел одного из лабораторных ботаников, который пытался попасть ключом в замок.

— Эй ты! — заорал Тампер. — Быстро звони девять-один-один!

Эван попытался что-то сказать, но из его горла вырывался только неразборчивый хрип.

Тампер подошел к кровати и, поддерживая ему голову, стал вытирать кровь, хлеставшую из носа Эвана, старым полотенцем.

— Эй, старина, да что же такое с тобой случилось-то?

— Тххх-тпфххх…

— Спокойно, Эв, — сказал Тампер, изо всех сил стараясь подавить панику. — Просто успокойся, чувак. Тампер с тобой, парень. С тобой все будет в порядке. Подмога уже в пути.

Он обернулся и проорал:

— Эй! Где эта блядская «скорая»?!

></emphasis>

Когда Эвана доставили в клинику Саннивейла, он уже пришел в себя и требовал, чтобы его отправили обратно, убеждая врачей в том, что он в полном порядке, однако было слишком поздно. Когда его везли на каталке, он увидел, что его мать уже была здесь и встревожено говорила о чем-то с доктором Редфилдом.

Андреа бежала рядом с каталкой, пока санитары не закатили Эвана в один из кабинетов диагностики. Ее глаза блестели от слез.

— О Эван, как ты себя чувствуешь? Он бодро улыбнулся.

— Со мной все в порядке, мам. Просто кровь из носа пошла, и все. Наверное, переутомление.

Она не поверила ни единому его слову, но улыбнулась в ответ и сжала его руку.

— Доктор сказал, что обследует тебя на предмет травмы головы.

— Это всего лишь томографическое сканирование, — раздался из-за ее спины голос Редфилда.

Эван усмехнулся.

— О да. Миссия на Марс.

— Попытайся расслабиться, сынок. Мы быстро закончим. — Редфилд выглядел усталым и помятым: годы давали о себе знать.

Эвана положили на кушетку под массивным механизмом сканера, и кушетку втянуло внутрь машины. Прибор заработал, выискивая недостатки и повреждения в мозге пациента.

Когда обследование было закончено, медсестра пересадила Эвана в кресло-каталку и повезла по коридору, не обращая внимания на его протесты. Некоторое время он молчал, затем, посмотрев на нее, спросил:

— Эй, а вы все еще присматриваете за людьми с психическими заболеваниями?

Она кивнула.

— Это в другом крыле. У нас их немало.