В Англии правительство Вильяма Питта действовало без промедления. Узнав о решениях в Петербурге, Лорд Адмиралтейства Спенсер получил четкие указания:

— Выслать эскадру в Копенгаген. Принудить силой датчан к отказу от союза с русскими. После этого преподать урок русским у стен Петербурга. Пора им знать свое место на море.

В первых числах марта эскадра адмирала Паркера покинула берега Англии. Младшим флагманом к нему назначили вице-адмирала Нельсона. Некоторые чины Адмиралтейства прочили командующим Нельсона, но лорд Спенсер питал некоторое недоверие к нему из-за легкомысленного романа с Эммой Гамильтон. Недавно он совершил в ее обществе увеселительную прогулку через всю Европу из Средиземного моря в Англию…

Адмирал Паркер не торопился идти напропалую, сразу же ввязываться в бой с датчанами.

— Попробуем уговорить принца согласиться на мировую, прервать отношения с Россией.

— В наших руках самые веские дипломатические аргументы — славные пушки наших фрегатов, — возразил ему Нельсон. — Британский флот всегда приводил неприятелей к сговорчивости.

Но Паркер отмалчивался, не спешил следовать советам своего помощника. Датчане, в свою очередь, тянули время, и Паркер понял, что надо действовать.

— Давно бы так, — обрадовался наконец Нельсон. — Теперь нельзя терять ни минуты, нужно атаковать неприятеля, иначе к ним на помощь могут поспеть шведы и русские, надо их разбить поодиночке.

Адмирала Паркера опять взяло сомнение, а Нельсон кипятился, не стесняясь в выражениях.

— Вам вверена честь и судьба Англии. От вашего решения зависит репутация страны в глазах Европы.

Командующий взглянул на карту:

— Надо определиться, какими проливами подойти к Копенгагену, датчане сняли все знаки.

— Мне наплевать, каким проливом плыть, лишь бы начать драться.

В конце концов Паркер уступил и отдал команду атаковать датский флот…

Под Копенгагеном, несмотря на некоторый успех, англичане встретили яростное сопротивление флота и крепостной артиллерии. Часть эскадры и флагман Нельсона сели на мель под дулами пушек крепостной артиллерии. Большинство из них было потрепано. Впервые Нельсон отправился сам на переговоры о перемирии с кронпринцем Фридериком, как пишет немецкий историк, «когда его собственные силы были на волосок от полного поражения и разгрома».

Датчане наотрез отказались принять условия англичан, но в этот день в Копенгаген пришло известие о смене владельцев трона в Петербурге. Кронпринц понял, что пришел конец союзу с Россией, и, выигрывая время, согласился на перемирие с англичанами.

Обрадованный Нельсон, не ведая о переменах в России, быстро согласился, чтобы развязать себе руки. Лондон в это время сместил Паркера и назначил флагманом Нельсона. Освобожденный от пут, Горацио ринулся на Балтику, «ибо считал необходимым прежде всего идти в Ревель и там привести Россию к немедленной покорности английской политике».

Почему с таким рвением устремился Нельсон к Финскому заливу? Прежде ему приходилось вступать в схватки на море с вековыми противниками — французами и испанцами, голландцами и датчанами, и всех их он укладывал на лопатки. Видимо, азартному и неординарному моряку не терпелось помериться силами с русскими, и, конечно, он лелеял мечту разнести их в пух и прах. Увы, это так и осталось несбывшимися грезами прославленного адмирала.

Пружина механизма противодействия англичанам, заведенная при Павле I, продолжала действовать.

В Ревель прибыл адмирал Макаров, спешно готовить эскадру к переходу в Кронштадт. Командир порта контр-адмирал Спиридов получил приказание: «В течение апреля соорудить на острове Карлус батарею. Цитадель и все береговые укрепления привести в состояние отражать всякие могущие случиться на тамошний порт покушения…»

А Нельсон на пути к Ревельскому рейду, зная о воцарении Александра I, отправил письмо графу Палену: «Мое присутствие в Финском заливе будет большой помощью тем английским коммерческим судам, которые провели эту зиму в России. Лучше всего я могу доказать свои добрые намерения приходом моим в Ревель или Кронштадт. Если император найдет это более всего удобным».

Привык входивший в зенит славы Нельсон к подобным издевкам. Бесцеремонно обращался и с князьями на Ямайке, и с королем Сардинии…

У генерала Палена все же взыграло чувство чести, хотя на троне и воцарился друг Англии. «Император считает ваш поступок совершенно не совместимым с желанием Британского кабинета восстановить дружеские отношения между обоими монархами. Его величеством приказано объявить вам, милорд, что единственную гарантию, которую его величество примет от вас — это немедленное удаление вверенного вам флота, и никакие переговоры не могут быть начаты раньше, чем какая-либо морская сила будет находиться в виду русских укреплений».