– Вопросы есть? – спросил ученик, который сам впервые услышал эту лекцию несколько недель назад.

Четверо слушателей посмотрели на него, явно не очень-то понимая, чего он от них хочет, но одна девушка робко подняла руку.

– Да? – спросил ученик.

– Почему вы это делаете?

– Почему я делаю что? – переспросил ученик. Накор остановился и прислушался.

– Не вы конкретно, а все вы. Почему вы проповедуете добро?

Ученик бросил панический взгляд на Накора. Ему никогда еще не задавали таких простых, но фундаментальных вопросов, и он совсем растерялся.

Накор усмехнулся.

– Я отвечу, но сначала я хочу знать, почему ты спрашиваешь.

Девушка пожала плечами.

– Большинство проповедников всегда чего-то хотят от нас. Вы, похоже, ничего у нас не просите, и я хочу знать, где тут ловушка.

Накор улыбнулся.

– Ага, нам попался скептик. Это замечательно. Пойдем со мной. Все остальные ждите здесь, и вас накормят.

Девушка встала и пошла за ним. Накор завел ее в бывшее конторское помещение, теперь служившее ему квартирой, и повернулся к ней лицом. На полу было разбросано с полдюжины подстилок для ночлега, а на небольшой жаровне грелся котелок с водой.

– Как тебя зовут?

– Алета, – ответила она. – А что?

– Да просто ты меня заинтересовала.

Девушка откровенно осмотрела Накора с ног до головы и сказала:

– Ну, если ты ищешь подругу, священник, то меня ты не заинтересовал.

Накор рассмеялся.

– Ты смешная. Нет, ты меня заинтересовала потому, что ты любознательная. – Он разлил чай и протянул ей маленькую чашку. – Он не очень хороший, зато горячий.

Она глотнула и подтвердила:

– Это точно, не очень хороший.

– Вернемся к твоему вопросу. Я отвечу на него, если ты скажешь мне, что привело тебя сюда.

– До войны я работала на постоялом дворе к западу отсюда. Теперь его сожгли. Зимой я чуть не умерла от голода. Я выжила, и мне не пришлось ни под кого ложиться и убивать тоже, но я голодная, а ваш монах сказал, что тут кормят.

– Откровенный ответ. Это хорошо. Еда будет, – сказал Накор. – А насчет того, зачем нам все это – позволь задать тебе еще один вопрос. Какова природа добра и зла?

Девушка моргнула и задумалась, а Накор принялся ее разглядывать. На вид ей было лет двадцать пять. У нее было простое, открытое лицо с широко расставленными глазами, придававшими ей выражение постоянного удивления. Губы у нее были полные, подбородок упрямый, и в общем, решил Накор, она производила приятное впечатление. Фигуру ее скрывал широкий плащ, но, судя по грации и стремительности ее движений, телосложения она была худощавого.

– Добро и зло и есть природа, – наконец сказала Алета. – У них нет природы. Они то, что они есть.

– То есть они абсолютны?

– Это как?

– Существуют ли добро и зло в абсолютном смысле?

– Наверное, – ответила девушка. – То есть, по-моему, люди занимаются своими делами, и иногда это хорошо, а иногда плохо, а иногда я точно не знаю, но где-то там, наверное, все-таки существуют чистые добро и зло.

– Хорошая догадка, – сказал Накор, улыбаясь. – Не хочешь ли остаться с нами?

– Зависит от того, зачем это, – произнесла она с явным скептицизмом.

– Мне нужны умные люди. Мне нужны люди, которые понимают важность нашего дела, но при этом не воспринимают себя слишком всерьез.

– Ну, я-то никогда себя особо всерьез не воспринимала, – усмехнулась Алета.

– Это хорошо, и я тоже.

– И чем же вы занимаетесь?

Накор быстро посерьезнел.

– В мире есть силы за пределами твоего понимания. И моего тоже, – добавил он с усмешкой, которая, впрочем, почти сразу исчезла. – Многие из тех качеств, которые большинство считают абстракциями, на самом деле представляют собой истинные объективные сущности. Ты меня понимаешь?

Девушка покачала головой.

– Не представляю, о чем это ты тут распространяешься.

Накор рассмеялся.

– Ты честная. Это хорошо. Давай я объясню по-другому. Арх-Индар, Добрая Госпожа, спит. Она в трансе, вызванном злыми силами. Чтобы ее пробудить, мы должны делать добро во имя нее. Если достаточно народу будет работать для нее, она вернется к нам, а зло будет изгнано во мрак, где ему и место.

– Это я понимаю, – откликнулась Алета.

– Но ты в это не веришь.

– Не знаю, – сказала бывшая служанка. – Я никогда слишком за богов не держалась. Но если это наполнит мне желудок, я готова пока что в это поверить.

– Ну что ж, по крайней мере честно. – Тут вошел Ру, и Накор встал. – Мы будем тебя кормить, пока ты остаешься здесь, и ты научишься творить добро во имя Самоотверженной.

Девушка вышла.

– Новообращенная? – спросил Ру.

– Может быть, – ответил Накор. – Она умнее прочих.

– И что-то в ней есть… – заметил Ру. – Не красива, но привлекательна.

– Это точно, – ухмыльнулся Накор.

Ру сел, и Накор предложил ему чашку чая.

– Извини, что доставил не весь заказ, но сейчас у всех проблемы. Я только что ругался с квартирмейстером принца Патрика. Армия готова выступать, но у них не хватает запасов, а я не могу обещать привезти с Востока даже столько же, сколько в этот раз, не говоря уже о тех количествах, которые они просят. – Глотнув горячей жидкости, он сказал: – Чай так себе, но сойдет. – Ру поставил чашку и продолжил: – Мне даже телег не найти. Я бы больше привез, если бы нашел телеги, но все каретники в Саладоре строят повозки для армии. Если бы Патрик убедил короля одолжить мне телеги, я бы пригнал их сюда с товаром, но они все возят оружие, седла, одеяла и тому подобное снаряжение.