— Он сказал тебе?

— Да.

— Брайан на острове?

— Да.

Теперь Оливия подняла голову и взглянула на него.

— Где? — прошептала она. Глаза ее внезапно наполнились мукой, при мысли о Брайане вся радость мгновенно испарилась.

— Вероятно, в Вентноре.

— Он вернулся, чтобы причинить боль мне… или моему отцу, — убежденно заявила она. — У него, должно быть, есть какой-то план, какой-то…

— Похоже, он полагал, что ты будешь превосходной женой для Ченнинга. Превосходной богатой женой. Если я правильно понял нашего друга, то Брайан рассчитывал на часть этого неожиданного богатства. — Он усмехнулся: — Ну и идеи приходят людям в голову!

— Этим дело не ограничивается, — сказала Оливия. — Он хотел причинить нам боль и другим способом.

— Действительно, что может быть лучше, чем видеть, как ты выходишь замуж за такого человека, как Ченнинг? Сомневаюсь, что гордый Гренвилл смог бы вынести правду.

— Подлец! Ты ведь причинил ему боль, да?

— Только по мере необходимости, — отозвался Энтони. — Сейчас мы отправим его в Ярмут, привязав к стремени Майка, а там его посадят на судно, отплывающее в Высокую Порту. Думаю, ему будет довольно трудно найти оттуда дорогу домой.

— Турки, наверное, продадут его в рабство, — со страхом сказала Оливия. — Ведь они так поступают с иностранцами?

— Вполне вероятно. Он заслужил такую судьбу. Я подумал, что они с мистером Морсом могли бы предпринять это путешествие вместе.

— Но… как это устроить?

— Всего лишь немного изобретательности, мой цветок! — Энтони рассмеялся, увидев ее изумленное лицо. Это был все тот же Энтони, с которым она познакомилась. Человек с веселыми чертиками в глазах и насмешливым изгибом губ, человек, радовавшийся любому проявлению жизни, уверенный в своей абсолютной способности противостоять всем превратностям судьбы. Перед ней был Энтони первых дней ее волшебного сна, и ее душа вновь потянулась к нему.

Он откинул намокшие волосы с лица Оливии и сказал:

— Мне понадобится твоя помощь, чтобы хитрость удалась.

— Какая?

— В общем, ничего особенного. Я объясню тебе позже. Энтони склонился над раненым и осмотрел рану на его плече.

— Ты проживешь достаточно долго для висельника, — вынес он приговор. — Ты и все твои друзья разбойники.

Он встал и, взяв Оливию за руку, поднял девушку на ноги.

— Адам…

— Да? — отозвался старый слуга, приближаясь к нему.

— Какие у нас потери?

— У Тима царапина, и, похоже, Колин сломал палец.

— И все? — Адам кивнул:

— Сэм пошел еще раз посмотреть. Они подобрали много этих.

— Ладно. Сейчас главное — обсохнуть. Скажи людям, пусть поищут ночлег в деревне. Не можем же мы в таком виде вернуться на «Танцующий ветер».

Адам перевел взгляд на Оливию:

— Ради всего святого, а вы-то что здесь делаете?

— Загадка, — многозначительно сказал Энтони. — Удивительный поворот судьбы. Но я собираюсь найти ответ. Он крепко сжал руку Оливии.

— Адам, на рассвете мне будут нужны три человека в Вентноре, в пивной трактира «Чайка».

— Опять какая-то авантюра, — проворчал Адам.

— На этот раз совершенно необходимая, — ответил Энтони тоном, не сулившим — Адам это прекрасно знал — виновному ничего хорошего. — Пойдем, Оливия, — тихо позвал Энтони.

— Куда?

— Туда, где мы сможем обсохнуть, и ты расскажешь мне, что привело тебя сюда в самый разгар бури.

Внезапно Оливия упала духом. Она понимала, что должна будет рассказать ему правду, и боялась неизбежного признания. Поймет ли он, почему она совершила такую ужасную ошибку? Поймет ли, что в этом есть и его вина? Энтони ничего не рассказывал ей о себе, не говорил о мотивах своих поступков. Ей ничего не известно о его семье, за исключением того, что тетушка увлекается вышивкой. Он был человеком, который ни во что не верил, не подчинялся никаким правилам, не ведал сомнений. У нее было достаточно оснований для ошибки. Но согласится ли с ней Энтони?

Поднимаясь по извилистой тропинке на вершину утеса, Энтони крепко держал Оливию за руку. И хорошо, что держал, потому что она споткнулась о камень и, если бы не Энтони, обязательно упала бы.

— Ты совсем замерзла и промокла, — почти сердито сказал он, прижимая ее к себе в попытке хоть немного согреть. — Какое безумие могло заставить тебя выйти из дому в такую ночь?

— Я знала… я чувствовала, что готовится кораблекрушение. Мне хотелось этому помешать. Я знаю, это было б-безумием, но я ничего не могла с собой поделать, — только и ответила она.

— Потребовалось двадцать человек, чтобы этому помешать, — заметил Энтони. — И почему дочь лорда Гренвилла интересуется организацией кораблекрушений? Это подлая и мерзкая вещь. Не говоря уже о том, что опасная. Если бы нас здесь не оказалось или стычка приняла бы другой оборот и тебя заметили мародеры, они не задумываясь убили бы тебя. Неужели не понимаешь?

У Оливии зуб на зуб не попадал от холода. Энтони покачал головой и вновь энергично зашагал вперед. Теперь они шли по тропинке у подножия утеса, и здесь, под защитой нависавшей скалы, дождь и ветер свирепствовали не так сильно. Вдруг Энтони остановился, и Оливия чуть не налетела на него.