— Ты тогда решила идти в купальнике в деревню, а я сопровождал тебя по кустам?

— Да.

— Нет, не помню.

— Лешка, ты нахал! — отодвинулась от мужа Надежда Леонтьевна. — Как хорошо здесь. Почему бы нам отпуск не провести здесь?

— Если захочешь, то на следующий год приедем сюда.

Надежда Леонтьевна помолчала немного, а затем, раздумывая над чем-то, тихо сказала:

— Вряд ли...

— Как это вряд ли? Если решим, то приедем. Возьмем удочки, научу тебя рыбу ловить.

— Мне кажется, что нам, по крайней мере мне, нельзя будет.

Алексей Васильевич почувствовал, что жена что-то недоговаривает. Он повернулся к ней и посмотрел в глаза.

— В чем дело, Надюша?

Лицо Надежды Леонтьевны порозовело. Она прильнула к мужу и тихо сказала:

— Милый, у нас, наверное, появится третий ребенок.

— Вот это да! — Алексей Васильевич сел. — И ты молчишь? Ну, мама, обрадовала ты меня! — Глаза его счастливо блестели. — Знаешь, если будет девочка, назовем ее Леной...

— А если мальчик, — перебила его Надежда Леонтьевна, — Петром.

— Согласен. — Алексей Васильевич опять лег на мягкую траву и задумался. Он вспомнил Петра Мочалова, годы войны, когда почти ежедневно ему, Купрейчику, командиру взвода разведки, приходилось рисковать жизнью. «А ведь следовало драться с врагом ради сегодняшнего дня!» — подумал он и неожиданно спросил:

— Надюша, а ты помнишь, как мы встретились на полустанке? Смотри, как бывает в жизни: люди могут друг друга искать годами, а встретиться совсем в неожиданном месте.

— Я тогда так растерялась, что потеряла способность разумно мыслить. Когда дотронулась до тебя, решила: пусть меня режут на мелкие кусочки, а мужа своего никуда не отпущу, никому не отдам... Но особенно мне тяжело было, когда фактически сама тебя погрузила в санитарный поезд и не узнала... а поняла, что это был ты, лишь тогда, когда поезд ушел. Знаешь, после того мне часто казалось, что я схожу с ума, особенно когда представляла себе, что творилось в тот момент у тебя на душе.

— Ничего, милая, все уже позади. Нам ведь в жизни повезло: мы не потеряли друг друга, выжили. Странно, чем дальше время отделяет меня от войны, тем крепче становится желание увидеть тех, с кем рядом воевал, пережил трудности...

Время уже подходило к полудню, когда они спохватились. Вернулись в дом. После обеда начали собираться в путь. Поезд из Гродно на Минск уходил поздно вечером, и Купрейчики не торопились.

Дети отпускали родителей без особой печали. Они понимали, что родителям надо уезжать, а у бабушки с дедушкой они будут жить привольно.

До небольшого поселка, откуда в Гродно шел рейсовый автобус, Купрейчиков везли на колхозном грузовике.

Алексей Васильевич быстро купил билеты на автобус и, вытирая со лба пот, предложил:

— До отхода автобуса еще больше часа. Давай пойдем в тенек.

Они прошли через маленькую пыльную немощеную площадь и присели прямо на траву. Было жарко и душно. На автобусной станции людей было немного, а улица, выходящая на площадь, — и вовсе пуста. Только лохматая собака, высунув язык, лежала в редкой тени у дощатого забора да куры копошились в дорожной пыли. Мимо Купрейчика медленно проехал грузовик. Он двигался осторожно, словно водитель боялся сильно напылить. Алексей Васильевич кинул на него скучающий взгляд и удивленно подумал: «Вот чудаки, такая жара, а они втроем в кабину забрались». Машина сделала левый поворот и остановилась у одноэтажного здания где размещалась сберегательная касса. Ехавшие в ней люди вошли в помещение, а Алексей Васильевич посмотрел на жену. Надежда Леонтьевна, полуоблокотившись на небольшой чемоданчик, смотрела в другую сторону. Он спросил:

— Пить не хочешь?

— Вот если бы студеной колодезной водички стаканчик, — мечтательно ответила она. — Давай подойдем к крайнему дому, видишь, журавль у колодца торчит? Попросим напоить нас.

Алексей Васильевич поднялся, помог встать жене и взял чемоданчик. В это время послышались резкие щелчки. Купрейчик подумал: «Словно выстрелы в помещении». Еще не зная, в чем дело, он тревожно посмотрел в сторону сберкассы. Оттуда вышел мужчина с сумкой. Он быстрым шагом направился к машине. Тут же из сберкассы вышли еще двое мужчин и тоже двинулись к машине. Первый мужчина уже сидел в кабине и нажимал на стартер. В этот момент из сберкассы выскочила женщина. Она, держась за стену, крикнула:

— Люди, на помощь! Это бандиты, они деньги забрали!

Один из мужчин повернулся и вскинул руку. Тишину вспорол резкий, оглушительный выстрел, и женщина, схватившись за грудь, упала у стены. Стрелявший бросился к машине и, вслед за своим напарником, сел в кабину. Машина заурчала и начала разворачиваться. Купрейчик выпустил из руки чемодан, взглянул на жену:

— Надюша, вызывай милицию, сообщи в поселковый Совет! — И бросился через дорогу. На автобусной остановке было человек десять, из них четверо мужчин. Пробегая мимо, Купрейчик крикнул: — Мужчины, за мной! — И, не оборачиваясь, побежал дальше.