–  Стас, ты?! Уже и не чаял тебя увидеть!

–  Что так?
– заглушив двигатель, Зимин выбрался наружу.

–  Так это… Типа, слухи ходили всякие. Будто подбили тебя намертво.

–  А ты и обрадовался!
– Стас ухмыльнулся.
– Не всяким слухам, Магарыч, можно верить.

–  Так я это, наоборот даже… Типа, значит, рад.

–  Вот и славно.
– Стас зорко огляделся.
– Слушай, там у подъезда - это не твои архаровцы?

–  Ну, так это… Типа, помощники. Нужно же за стоянкой присматривать, леваков отгонять.

–  Нужно-то нужно, только чего они к моей девочке липнут?

Магарыч, выпрямившись, грозно нахмурился.

–  Да ни боже мой, Стасик! Ща я таких звездюлей им навешу!…

–  Спокуха, Магарыч. Сам разберусь… - Зимин удержал раздухарившегося дагестанца.

–  Только ты это… - Магарыч робко засеменил следом.
– Без крайняка, Стасик! Они ж щенки еще глупые, откуда им знать, кто ты есть…

–  Стой на месте!
– коротко бросил Стас, и Магарыч встал, как вкопанный.
– Надо будет, позову…

Между тем, Мариночке и впрямь требовалась подмога. Прикорнувшая на лавочке бизнесменша даже не находила в себе сил, чтобы огрызнуться. Двое же помогал Магарыча - сторожей, что за грошики караулили ночную стоянку, присев рядом, настойчиво уговаривали девушку прогуляться с ними в авто.

–  Ты же пьяная, в натуре. Любой патруль сходу заберет, а там уж отдерут в пять рыл, цацкаться не будут. А мы, мальчики ласковые, еще и заплатим потом…

–  А как же, конечно, заплатите!
– Стас плечом оттолкнул ближайшего верзилу.
– В сторону, ласковый!

–  Ты чего, барашек!
– верзила с готовностью развернулся.
– Кого ты, в натуре, склоняешь?

–  Тебя, умник, кого же еще.

–  А если мы тебя, фуфел, по асфальту сейчас раскатаем? В лист тонкий?
– с корточек поднялся второй парень. Он был чуть пониже своего приятеля и более сухощавый, но по осанке чувствовалось - кое-что умел и кое-что знал. Не шибко много, но для уличных немудреных баталий вполне достаточно.

–  А ты попробуй, - Стас шагнул парню навстречу, провоцирующе дернул плечом. Был готов к удару в лицо, но, видимо, что-то такое сухощавый почувствовал - потому и ступил в последний момент в сторону. Зато с тыла последовала атака, которой обычный человек мог и не ждать, - первый верзила с маху послал свою колотушку в затылок Зимину. Плюха могла получиться увесистой, но Зимин чуть присел, пропустив руку над собой, перехватил массивное запястье, стиснул и чуть провернул. Противник оказался из разряда зеленых, и потому вывернуть ему руку было совсем несложно. Более того - верзила с хрипом привстал на цыпочки и, повинуясь движению беспощадных пальцев, тут же ткнулся в асфальт носом - к самым ногам сидящей на скамье Мариночки.

–  А теперь дружно попросим у девушки прощения!
– приказал Стас.
– Быстро и внятно!

Навстречу дернулся сухощавый - видимо, хотел заступиться за приятеля, но, не выпуская руки противника, Зимин ткнул его пятерней в лицо. Ткнул совсем несильно, однако ослепил основательно. Задохнувшись от боли, парень отступил к газону, споткнувшись о поребрик, неловко повалился в кусты. Шумно топая, к ним уже бежал испуганный Магарыч, и ясно было, что перепугался он не за Стаса, а за своих хамовитых лопушков.

–  Извинения!
– зловещим шепотом потребовал Стас.

–  Да пошли они со своим извинением!
– Мариночка порывисто вздохнула.
– Плюнь на них…

Что-то там такое согнутый в три погибели парень попытался прогнусавить, но Стас уже отпустил его. Носком туфли несильно ткнул под копчик, заставив растянуться на глазах у подбежавшего смотрителя.

–  Не боись, все живы-здоровы.

–  Так я это… Типа, и не сомневался.
– Магарыч облизнул верхнюю губу.
– Я же толкую - зеленые еще, учить надо.

–  Вот я и поучил немного.
– Зимин помог Мариночке подняться.
– А за науку пусть поблагодарят. Машина у меня, понимаешь, пыльная немного.

–  Базара нет, все сделают, как надо!
– Магарыч развел руками.
– И помоют, и почистят, ты же меня знаешь!

–  Знаю, Магарыч, знаю.
– Стас вздохнул.
– Потому и учил без крови…

Лифта в доме не было, а потому пришлось поддерживать покачивающуюся Мариночку под руки. Ноги она переставляла с очевидным трудом, словно человек, основательно переболевший гриппом. Конечно, пластыри были уже сняты, и все же двойная доза гуантола успела сказаться на ней самым зловещим образом. Тем паче не на час и не на два прилепили девушке пластыри, а на срок более приличный. Наверное, и грудь женская для подобных экзекуций совершенно не подходила. Так или иначе, но тело Мариночки сотрясала жесточайшая лихорадка, и, мельком коснувшись лба девушки, Зимин убедился, что у наследницы градоначальника ко всему прочему проклюнулась еще и температура. А потому, распрощавшись с приличиями, он подхватил девушку на руки и оставшиеся пролеты пронес ее на руках.

–  Прямо как невесту, - слабо усмехнулась она. Глянув на ее бледное лицо, Стас мысленно чертыхнулся. Он действительно не предполагал, что действие этих чертовых пластырей окажется настолько сильным.

–  У тебя вообще-то как со здоровьем?
– поинтересовался он.

–  Не волнуйся, сердце в порядке, выдержу.

–  Вот и ладушки!
– одну за другой он отворил пару стальных дверей, занес Мариночку в секретную резиденцию «Кандагара». В этом логове они отсиживались порой сами, организовывали временный лазарет, в опасные времена давали приют гостям, коим не рекомендовалось в открытую разгуливать по улицам. Теперь вот, повинуясь интуитивному порыву, Зимин решил приютить здесь Мариночку. Собственно, и не порыв это был, а хладнокровный просчет опытного альфонса, желающего немудреным маневром обратить врага в друга. Иные мужчины тоже чувствуют, когда они нравятся, - чувствовал это и Стас. Даже когда она хорохорилась и поливала его матом, он знал: все это напускное. Девочка всего лишь сохраняла видимость неприступности. Тертый орешек, она и подхода требовала особого. Впрочем, как все зубастые девочки. Ну, а то, как Стас обошелся с ее подельниками, да и самой Мариночкой, могло, пожалуй, смутить любую заблудшую душу. Как это ни парадоксально, все тираны и деспоты тяготеют к мазохизму, - чего-то подобного можно было ожидать и сейчас…