–  Да что за курорт, елы-моталы? Можешь ты объяснить подробнее?

–  Если подробнее, то это бывший сталинский санаторий. Когда-то назывался «Борджохо», теперь переименован в «Белого Орла». Судя по всему, курорт - страшно дорогой, но как я уже сказал - у Мариночки там свой крупный пай и льготными путевками она может распоряжаться по собственному усмотрению.

–  Ну, а нам-то она с какого хрена решила помочь?

–  А ты еще не понял?
– усмехнулся Серега Маркелов.
– Есть тут один хрен. Ради него, надо думать, и старается девонька…

Стас оставил слова Сергея без внимания, лицо же Харитонова стало еще более озадаченным. Зимина он знал давным-давно, однако к фокусам любвеобильного друга так и не сумел привыкнуть.

–  Но это точно не пустые разговоры? Может, она уже завтра даст нам от ворот поворот?

–  Завтра, - веско проговорил Зимин.
– Мариночка окончательно оформит все бумаги и займется покупкой билетов. Вечером надо позвонить ей и сказать точно, кто едет, а кто нет.

–  Хмм… Ну, это как раз не проблема! Надо думать, решим.

–  Оно конечно, только тут вот еще какой момент… - Стас несколько стушевался.
– Мариночку нам тоже придется взять с собой. Все-таки хозяйка курорта, то-се…

Сергей восторженно присвистнул, Марат же взглянул на Стаса, как на мифического героя-панфиловца. Дмитрий Харитонов хотел было выдать едкий комментарий, но в последний момент удержался. Не тот был момент и не та ситуация. Отвернув голову в сторону, он скупо поинтересовался:

–  А папуля родной ее не потеряет?

–  Ну, во-первых, родной папуля нам не указ. Девочка она самостоятельная - давно живет своей собственной жизнью. А во-вторых, насчет поездки папулю уже уведомили. Так что никакого шухера не ожидается.
– Стас со значением побарабанил пальцами по кобуре с «Гюрзой».
– Вот если бы с ней что-нибудь стряслось в том подвале, тогда бы точно началась третья мировая. А так все в полном ажуре. На время выборов ему даже спокойнее будет, если дочура поживет на курорте.

–  А про нас она своему отцу тоже все рассказала?
– хмуро поинтересовался Маркелов.

Стас хмыкнул.

–  Не бойся, обошлось без имен и прочей конкретики. Нас представили исключительно как мирных бодигардов. Ей ведь положено по штату, вот и сыграем роль охраны. Я и Жорика к нам приписал на всякий пожарный.

–  Какого еще Жорика?

–  Брата покойного Гусли. Вы же просили разузнать, вот Маратик и надыбал телефончик. Оказывается, Жора давно уже в розыске. То ли квартиры обносит, то ли еще что.

–  Вот это да!
– Сергей Маркелов удивленно присвистнул.
– И где он сейчас скрывается?

–  В том-то и дело, что где-то на Кавказе. Похоже, и там занимается не самыми чистоплотными делами. Последний раз связывался с братом из Ростова, сейчас где-то под Туапсе обретается. Если бы не сотовая связь, черта лысого мы бы его нашли. Он ведь ни с кем не переписывается, только с братом временами и перезванивался.

–  Ну, и что?

–  Как это что! Мы ведь тоже туда едем, вот я и решил всех вместе свести. Дал ему реквизиты санатория, заодно про Степана рассказал.

–  А он на это как отреагировал?

–  Нормально отреагировал. Рыдать не стал, но сказал, что про «Белого Орла» слышал, постарается приехать. Мне показалось, он поддатый был.

–  Поддатый или не поддатый, а телефон не пропил…

–  Значит, есть еще шанс.
– Стас упрямо поджал губы.
– Приедет, потолкуем более обстоятельно.

–  Лихо!
– глядя на него, Харитонов покачал головой.
– И ведь даже не посоветовался ни с кем! Все решил за нас, стервец! И куда ехать, и с кем!…

–  Вот теперь и советуюсь. Или вы против?

Дмитрий вопросительно взглянул на коллег. Сват с Маратом неопределенно пожали плечами, Маркелов с энтузиазмом кивнул:

–  Лично я - за! Если на халяву, почему бы не съездить?

Харитонов судорожно вздохнул:

–  В самом деле, почему бы и нет…

Громко стонал Шуст, и тяжело дышал раненный в плечо Векша. Кровь уже никто не пытался вытирать, - она была повсюду, обильно измазав заднее сиденье, успев образовать под ногами подобие луж. Более других страдал Алихан, - его пуля поразила в ягодицу, а потому ни сидеть, ни лежать он толком не мог. Рог тоже кривился от боли в раненной руке, но, оправдывая звание бригадира, сносил муки стойко. И даже заставил себя прекратить ругаться, хотя первые минуты дороги только и делал, что нападал на пацанов, пытаясь выяснить, кто же из них без спросу открыл стрельбу. Никто так и не признался, - версия же о причастности постороннего стрелка, лупившего им в спины, показалась Рогу слишком фантастичной. Лучше было перед Соминым даже не заикаться о таком. Самих же и обвинит в нерасторопности. В любом случае, радоваться было нечему. Позади осталась одна из «шестерок», позади остались Гусак с Рябым, и даже неизвестно было - погибли они или нет. Пацаны хором твердили, что да, но им по сути ничего иного и не оставалось. Признать, что в руках противника остались живые свидетели, значило подписать себе верный приговор - не от Ментов, так от Сома. Поэтому и себя Рог быстренько убедил, что Рябой с Гусаком давно уже жмурики. Из-за последнего, собственно, и пришлось бросать машину, так как ключи зажигания остались у Гусака. Теперь же, вшестером набившись в тесный салон легковушки, они мчались навстречу неизвестности, не ожидая от ближайшего будущего ничего хорошего. Как ни крути, с заданием бригада не справилась, клиентов оставила в живых, да еще засветилась как следует, бросив на месте боя двоих товарищей и прорву оружия. Вдобавок ко всему пацаны сами основательно пострадали, получив множественные пулевые ранения. Ясно было, что свидание с Сомом получится на редкость безрадостным, а потому настроение у пассажиров было подавленное. Никто не радовался тому, что остался в живых, поскольку и этот скользкий момент могли оспорить разгневанные заказчики. И как не хотелось Рогу отмолчаться, он все же заставил себя взяться за трубку и скользкими от крови пальцами набрал номер Сомина. Хорошо, хоть ждать не пришлось - ответили сразу, и, собравшись с духом, Рог коротко доложил:

–  Мы возвращаемся. Все кроме Гусака и Рябого.

–  Они что, там остались?
– голос Сома оставался спокойным, и только Рогу было известно, что могло таиться за этим видимым спокойствием.

–  Так получилось… Но они, в натуре, уже ничего не скажут.

Какое-то время Сом молчал, переваривая услышанное. Наконец трубка вновь донесла его приглушенный голос:

–  Что ж, хорошо, коли так. А что с клиентами?

Рог дважды немо открыл рот, судорожно сглотнул. Подходящие слова никак не шли на ум.