Якобсен Спидбол пояснил:

— Разумеется, в новых списках тебя вычеркнули.

— По крайней мере на этот раз написали правильно мое имя.

— Это ненадолго.

— Вот небось Дувр Белл злится.

— Дувр Белл — визгливая голова.

Майк согласился.

Спидбол сложил бумажку и сунул ее в металлический карман на боку.

— Кстати, а какого черта ты сидишь в этой рубашке?

— Меня обокрали.

— Я их не осуждаю.

НЭНСИ: Ты хочешь изменить свой график?

МАЙК: Нет, я... Я не могу больше этим заниматься.

НЭНСИ: Почему?

МАЙК: Я... я занят.

НЭНСИ: Майк, насколько я понимаю, ты не просто доброволец.

МАЙК: Да, конечно. Послушай, я буду делать что-то другое, ладно? Или... я как-нибудь заплачу штраф. Ну, не знаю. Но принимать звонки я больше не могу.

НЭНСИ: Хорошо, Майк. Мы как-нибудь это уладим.

МАЙК: Спасибо.

НЭНСИ: Я могу тебе чем-то помочь?

МАЙК: Едва ли.

Майк приложил запястье к дверному замку и задержал дыхание, пока люк не открылся. Он не был уверен, узнает ли его дверь или нет. Тихо вошел в пит и огляделся. Темно, гравитация минимальна. В рубке управления никого не было, но в смотровом ангаре горел свет. Майк заглянул туда через стекло и увидел команду летучих ящериц, разбирающих переднюю часть корабля.

Они развернули щиты и сняли металлическую обшивку с носа. Внезапно до Майка дошло, чем они занимаются: переделывают таранную лопасть в точности так, как он предложил когда-то Дуайн. «Здорово, — подумал он. — Дождались, пока я заберу вещички, и взялись за дело».

Теперь у него уже не будет шанса опробовать новую конструкцию.

— Что это ты здесь делаешь?

Майк повернулся. Из кабинета Лека выходил Эдд.

— Я просто хотел...

— Ты здесь больше не работаешь, Майк. Или Лек вчера недостаточно ясно дал тебе это понять? Майк кивнул.

— Я только искал Эндрю.

— Его нет.

Майк показал на смотровой отсек.

— Они отрывают старую лопасть, да? Эддингтон не ответил, и Майк продолжил:

— Я знаю, что это такое. Готовитесь к специальному заезду три звезды «Талладега Макс». Эдд молча смотрел на него.

— Таранная лопасть — моя идея, — сказал Майк.

— Не сомневаюсь.

Майк вглядывался в лицо собеседника, пытаясь понять причины, почему Эдд столь внезапно переменил свое к нему отношение.

— Скажи мне только одну вещь. Почему ты заставил Лека меня уволить?

Левый глаз Эдда подергивался.

— Почему бы тебе не постирать эту рубашку?

— Ты не хочешь отвечать, да?

— Майк, считай, что я ответил на твой вопрос. Майк вздохнул и последний раз посмотрел на корабль. Он по-прежнему оставался отвратительнейшим созданием технического разума.

— Ладно, забудем.

Он направился к двери.

— А кстати, как ты попал сюда? — спросил Эдд, обгоняя его. — Я велел Леку стереть твой код, — он нажал несколько кнопок на мониторе. — Посмотри, тебя нет в списке допущенных.

— Значит, дверь неисправна. Ты и в этом меня обвиняешь?

Лицо Эдда оставалось непроницаемым.

— Я не хочу больше тебя здесь видеть.

— Ладно, не волнуйся.

Майк вышел совсем подавленный. Эддингтон казался таким отличным парнем. Что же все-таки случилось?

Майк некоторое время плыл по коридору, раздумывая, что делать. Эндрю не было на пите, где же он может быть? Когда-то они вместе разрабатывали тактическую компьютерную программу, и Майк надеялся получить рекомендательное письмо или что-то в этом роде. Вдруг в него кто-то врезался, пробормотал «з'няюсь, з'няюсь», оттолкнулся и поплыл дальше. Это был здоровенный мужик в сером, со стальными пружинками в волосах. Майк тут же полез в карман, проверить, на месте ли бумажник, не нашел его и кинулся вдогонку — и тут вспомнил, что бумажник украли еще ночью. Здорово.

Уцепился рукой за стену и затормозил. Коридор заполнялся служащими второй смены: пилотами, докерами, техниками — деловитыми, счастливыми, трудоустроенными. Несколько парней проталкивались сквозь толпу, волоча гигантскую контрольную панель со свисающей проводкой, испачканной машинным маслом. Они кричали, чтобы народ расступился, пробираясь по Питфолу в дикой спешке и расталкивая мерзких бездельников, которые загораживали дорогу. Майк отчаянно им завидовал. Наконец он отыскал тихое местечко и начал обдумывать ситуацию. На пит-ринге было 3770 питов, две трети из них сдавались в аренду гоночным командам. Из арендованных девяносто процентов были заняты, но только шестьдесят процентов из них использовались непосредственно для гонок. Остальные занимали различные службы, которые поддерживали корабли в хорошем техническом состоянии.