Герцог засмеялся.

— Значит, вот какой награды вам достаточно.

Девушка доверчиво сказала:

— Сначала не эта цель была главной. Я пришла сюда, чтобы выполнить обещание, данное моему другу.

Роксбург пожал плечами.

— Я сейчас велю Вилфреду позвать ваших слуг — пусть несут багаж. Лошадей и экипаж разместят в моих конюшнях, а кучера вместе с конюхами. Служанка сможет жить рядом с вашей комнатой.

— У меня нет служанки, а кучер и экипаж наемные.

— Что? Нет служанки?

Герцог нахмурился. Он снова стал расхаживать перед камином.

— Уважаемая леди Рохейн, вы единственная благородная дама в своем роде. Явились сюда без предупреждения, о вас никто раньше не слышал. Приехали в маске, без слуг и рассказали самую невероятную историю. Разговариваете с обезоруживающей простотой, совсем не похожей на манеру придворных дам. А может быть, вы шпионка?

При последних словах он повернулся к ней на каблуках и пристально посмотрел в глаза.

От негодования Рохейн вскочила, задев юбкой кубок. Он упал на ковер, и содержимое разлилось по полу. С ее губ сорвались злые слова:

— Теперь вы меня обвиняете в измене. Сэр, похоже, вы слишком долго служили при Дворе и теперь подозреваете каждого нового человека, появившегося здесь. Я сюда пришла по доброй воле, чтобы исполнить свой долг, а в итоге меня обвиняют в предательстве. Вас беспокоит моя маска? Ну что ж!

Рохейн сорвала ее и бросила в огонь. Она не поняла, что за звук услышала — шум ветра или неожиданное восклицание хозяина. Собаки подняли головы и зарычали.

— Если я говорю не так, как это принято при Дворе, — продолжала она, — научите меня! А что касается сокровищ, я докажу вам, что они существуют. Что еще, по-вашему, мне следует сделать?

Имриен-Рохейн задрожала. Она опять села в кресло, почувствовав, что бледнеет и теряет силы. Как она могла позволить себе так взорваться? Что теперь будет? Может быть, ее повесят за дерзость? Маска в камине уже сгорела. Теперь девушка беззащитна перед герцогом.

Где-то в городе зазвучал колокол. Усилившийся ветер проник под дверь и запутался в шторах.

— Простите, леди, — наконец сказал Роксбург. — Я виноват перед вами. — Он склонил голову, голос смягчился. — Умоляю вас, не думайте обо мне как о недобром человеке. Таким образом я проверяю людей при первой встрече. Однако больше никогда не стану мучить леди с Островов Печали, если мне придется еще раз с кем-нибудь из них встретиться. Прошу вас отдохнуть около огня.

Он помедлил немного, как будто смакуя чувство чего-то необычного, но быстро отвлекся:

— Парни! Заберите вещи леди и расплатитесь с кучером. Подготовьте для нее комнату и найдите служанку.

Два или три молодых лакея поспешили выполнить его приказание.

Лорд Дайнанн умеет в нескольких словах высказать главное, — подумала Рохейн. — По-моему, этому человеку можно доверять.

— Теперь вы гость Его величества, — сообщил ей Роксбург.

Или пленница? Что, если мои ухищрения будут раскрыты?

— Большое спасибо, я очень устала.

— Вилфред, поиграй для леди.

Мастер взял лиру, проверил настройку и начал искусно извлекать звуки из музыкального инструмента.

Вино, тепло и музыка вместе создавали ощущение блаженства. Рохейн почти задремала, и ей показалось, что прошло совсем немного времени, прежде чем раздался стук в дверь. Вошла девица примерно одних с ней лет с пшенично-желтыми волосами, частично спрятанными под сетку из золотой проволоки. Она поклонилась, бросив на Рохейн любопытный взгляд.

— Вивиана Веллесли из Витхема к вашим услугам, миледи.

— Вы будете служанкой у леди Рохейн Тарренис, — сказал герцог Роксбург.

— Слушаюсь, ваше сиятельство.

— Леди Рохейн, — обратился он к своей гостье, — я приглашаю вас сегодня на обед в Королевский Обеденный зал.

— Это большая честь для меня, сэр.

Роксбург обернулся к служанке.

— Мисс, готова ли комната для леди?

— Да, ваше сиятельство.

— Тогда проводите ее светлость со всеми возможными почестями.

В сопровождении лакея в четырех шагах справа и новой служанки в четырех шагах слева Рохейн прошла в свои покои. Перед входом стоял лакей. Девушка увидела, что он пристально смотрит ей в лицо, но когда заметил, что это не осталось без внимания, покраснел до самого напудренного парика.

Внутри их ожидала маленькая аккуратная женщина с большой связкой ключей, прикрепленной к поясу. Она присела в реверансе с полуоткрытым от удивления ртом, но потом, опомнившись, захлопнула его, как лягушка, поймавшая муху. После неловкой паузы Рохейн решила, что слугам запрещено заговаривать первыми.