Служанка продолжала тараторить:

— В Каэрмелоре происходят странные вещи. Говорят, появились злобные магические существа. Их видели на улицах после наступления темноты. И на севере дела обстоят из рук вон плохо. Активизировались варвары и нежить. Судя по всему, начинается настоящая война. Время мира миновало.

— Ты, как всегда, опередила меня. Как получается, что ты все знаешь, а я нет?

Девушка слегка покраснела.

— Разве вам до сплетен было все эти дни, миледи? — ответила она скромно. — Мы вас почти не видели. Вы все время проводили с Его величеством.

— Да, это правда. О чем еще говорят?

— Только о предстоящей ночи фейерверков.

После заката в городе зажгли тысячи факелов.

Толпа привилегированных жителей города ожидала начала представления у неосвещенных каменных стен дворца. Остальные стояли на улицах и сидели на крышах домов. Фулет, самый молодой маг в Эрисе, проскользнул во внутренний двор. Он до последней минуты смешивал какие-то пиротехнические компоненты, для дополнительного эффекта и пущей важности громко выкрикивая приказы. На парапете Королевский Аттриод окружил мужчину и женщину, смотревших на освещенную улицу. В свете факелов их профили образовывали двойную камею на фоне темного неба.

С воем вспыхнули горючие вещества, и представление началось. Забили сто одиннадцать цветных фонтанов: радужных, изумрудных, оранжевых. Из них высоко в небо вылетели ракеты, рассыпавшиеся сверкающим дождем. На стенах замка закрутились горящие колеса, разбрасывая вокруг букеты искр и создавая значительный шум. Впрочем, вокруг и так было столько треска, свиста, шипения и завываний, что его едва можно было выделить из этой какофонии.

Публика радостными криками приветствовала каждый новый взрыв или появление в небе очередного красочного чуда.

— Вот это да! — выдохнул Томас Эрсилдоун. — На этот раз Фулет превзошел самого себя.

В ту ночь Рохейн во сне посетило еще одно воспоминание, она назвала его Сном о празднике.

Большой зал, заставленный длинными столами, полон гостей. Большинство из них необыкновенно красивы, остальные выглядят гротескно. Идеал и пародия рядом. Когда Рохейн шла вдоль столов, они один за другим поворачивали к ней головы, обжигая угрожающими взглядами. Их могущество и беспощадность не вызывали сомнений. Девушку захлестывал страх. В противоположном конце зала ее кто-то ждал, повернувшись спиной. Через мгновение она увидит его и узнает.

Человек стал поворачиваться. Поворачиваться и поворачиваться, еще и еще. Это повторялось множество раз, но он никогда не заканчивал движение. Каждый раз, когда появлялась бледная полоска лица, изображение менялось, и все начиналось сначала, как призрачная картина в шанг. Рохейн снова и снова видела спину человека, а потом он медленно начинал поворачиваться, но так и не заканчивал движение.

Рохейн знала, что в последний момент незнакомец все-таки обернется, но когда это произошло, на его месте оказалась большая, бьющая огромными крыльями птица… черная, как неизвестность.

Проснулась девушка с невыносимым воем в ушах, голова раскалывалась.

Ночью в городе опять видели нежить. До этого момента в течение сотен лет чудовища не рисковали пересекать границы Каэрмелора. Пришлось ввести комендантский час. Жителям надлежало проверять, надежно ли замкнуты двери на ночь и все ли дома в достаточной мере защищены охранными амулетами. Колдуны и торговцы вели ими оживленную торговлю. Из отдаленных мест приходили известия, что Дикая Охота разбушевался.

На следующий день после Королевского бала Торн пришел к Рохейн и серьезно сказал:

— Раз в городе стало небезопасно, недалек тот час, когда зловонный запах нежити появится и во дворце. Меня очень беспокоит Дикая Охота. Тебе угрожает опасность, Золотоволосая. Неявные опять тебя разыскивают, ведь они бессмертные и могут вечно преследовать человека.

Я должен уехать из Каэрмелора, — продолжал он. — На севере опять беспорядки. Но на сей раз все гораздо серьезнее. После периода незначительных вылазок предводители варваров собираются начать в Намарре настоящую войну. Мы отправили туда много войск, чтобы укрепить позиции. Группа из двухсот семидесяти солдат Первого Кавалерийского дивизиона илианской армии, базирующаяся в Корвате, летит туда на Летучем корабле. Еще два утром доставят в Намарру семьсот воинов, они развернутся через два-три дня. Я не могу взять тебя с собой, но и здесь опасно оставаться, поэтому придется вас с Эдвардом отвезти в одно достаточно безопасное место, пока я буду отсутствовать.

— Значит, мы расстаемся…

Рохейн показалось, что в венах застыла кровь. Торн крепко прижал девушку к себе.

— Неужели ты думаешь, что я хочу этого? Мне необходимо, чтобы день и ночь ты была рядом, моя радость. Но не могу же я подвергать тебя опасности. Поле боя — не место для хрупкой женщины.

— Я не боюсь опасности. Возьми меня с собой!

Король прижал к ее губам палец и покачал головой.

— Нет. До тех пор, пока я не вернусь, Золотоволосая, ты будешь жить в другом месте.