Как и следовало ожидать, в итоге храбрый Сломанная Подкова вернулся с победой домой и привез добычу в полсотни раз превышающую размеры обещанного приданого. Молодая жена была довольна. Ура.

Речь надзидамы все текла и текла. Мне бы такую память! Из нее выяснилось, что в один далеко для нас, Умных, не прекрасный миг независимые кланы спаялись в довольно монолитную систему, жесткую и воинственную. И направили энергию уже не вовнутрь себя, а вовне. Может, это угроза со стороны Смелых их так спаяла? Жаль.

Но Смелых уже нет, и Умных, похоже, тоже скоро не будет… Сила всех подомнет. И не вернуться мне в Ракушку…

Я сидела в углу повозки, слушала надзидаму и беззвучно ревела.

На пятнадцатый день степь кончилась рекой. Называлась она Плеть. Плеть пересекала Чрево Мира и, распадаясь на рукава, впадала в море.

За Плетью, вплоть до южного моря, земли были не в пример плодороднее тех, что мы проехали. А с нашей стороны только узкая полоса вдоль реки была пригодной для нормальной жизни.

В излучине реки, закрытая со всех сторон холмами, пряталась Пуповина – царство мертвых героев Смелых.

Надо сказать, ее курганы архитектурными изысками не поражали. В них, чувствовалось, была вложена масса трудолюбия, но минимум воображения.

Вот тут-то надзидама и разлилась соловьем.

Сами холмы, окружавшие Пуповину, были курганами неведомых владык, память о которых стерлась начисто. Про них никто ничего не знал, время превратило их в ничто. Между этими холмами залегла Долина Ушедших, похожая на пузатую бутылку с узким горлышком.

Ряд курганов справа в Долине Ушедших принадлежал династии Сломанной Подковы, который, ограбив родственников жены, сумел с умом распорядиться собранным добром.

Слева шли курганы династии Тихого Грома, основатель которой вырезал под корень всех потомков Сломанной Подковы, которые жадность предка унаследовали, а вот хитрость и осторожность – нет.

Потомков самого же Тихого Грома присоединил к предкам в курганах Молниеносный, при котором государство уже стало больше похожим на империю, чем на союз родов.

Движимый вполне понятной гордыней, он решил залечь по центру долины и не в пошлом кургане, а в целом надгробном комплексе. Подземную гробницу венчал огромный, похожий на громадную огородную грядку холм, облицованный полированными плитами, с крохотной дверью посередине фасада.

Грядкообразную насыпь окружала выложенная плитами площадь, площадь защищала высокая и широкая стена с массивными башенками через равные промежутки. Через ворота в стене по выложенной брусчаткой дороге можно было попасть к двери гробницы. По краям дороги сидели гигантские каменные лягушки.

За гробницей Молниеносного погребальные дворцы шли уже упорядоченным строем, по три в шеренге. Героям, которые хотели лежать бы здесь, надо было торопиться: место в Пуповине кончалось. Хотя разве это проблема для настоящего героя? Всегда можно выкинуть отлежавшего свое и освободить гробницу для собственного трупа.

– И тогда непобедимый воитель Молниеносный, – с чувством рассказывала надзидама, – определил, что его час не за горами. Вместе с собой он, помимо любимых жен и преданных слуг, решил также взять верную армию, чтобы также доблестно водить ее в бой на облачных полях, как водил ее всю жизнь на земных.

Представляю, какой переполох поднялся среди верной армии! Чем и плохо, когда на всю власть – один человек, а остальные всего лишь верная армия.

Держу пари, вместо того, чтобы связать и к морю на свежий воздух – головку проветрить, все по-прежнему лбы разбивали перед его троном, предпочитая не замечать неуклонно растущего безумия в глазах Молниеносного.

Разве что верная армия всерьез задумалась, как бы накинуться наконец на него скопом и немножко придушить, не тратя времени на проветривание Молниеносной головы.

Решение окончательно потерявшего связь с реальностью Молниеносного, по рассказу надзидамы, проняло всех. И вот когда он уже дергал в предсмертной агонии хвостом, ему подсунули на подпись указ, где он "милостиво соизволял дозволить" заменить живых воинов на куклы в полный рост.

Он и подписал, уже на полпути к небесным полям, где, боюсь, приземлился в полном одиночестве и долго с недоумением взирал по сторонам в поисках верной армии. К сожалению, надзидама не сказала, была ли при его дворе партия жен такой же влиятельной, как партия военных. Заменили их на куклы или оставили все как есть?