– Куда уж нам сравниться с вашим высокомерием! – ядовито сказала я.

– Да, – неожиданно охотно и с удовольствием согласился дракон. – Мы значительно высокомернее вас.

Кажется, он решил, что я сделала комплимент драконьему племени…

Утром мы опять полетели к Пряжке.

Последний отряд охраны покидал крепость организованно, с развернутыми знаменами и барабанным боем. Экипаж Ректора катил за конным знаменосцем. За ним ехало четыре барабанщика, которые бухали колотушками в свои пузатые бочонки.

Интересно, Янтарный был тут или в охране, что ушла вчера с пансионатом?

Но этот отряд продвинулся недалеко. Они лишь отошли хвостов пятьсот от ворот и стали лагерем.

Он был раскинут быстро и организованно, по-военному. Строгий конус-шатер начальника охраны, центральная площадка, пузатый штатский шатер Серого Ректора. Их окружили ровные квадраты рядовых палаток. Повозки по периметру. Походные кухни.

– Ректор сомневается, – заметил дракон, – поэтому и не уходит. Что ж, это к лучшему. Пусть запомнят, что тут будет, и донесут до остальных.

– А когда это будет? – спросила я.

– Ближе к вечеру, – объяснял дракон. – В сумерках легче сконцентрироваться, отбросить мелкое, второстепенное и сосредоточиться на крупном, главном.

Нет, ну все-таки, где был Янтарный? Если бы я знала, что он здесь, я бы другую прическу сделала… И пояс бы потуже затянула.

– Что ты сказал? – переспросила я дракона.

День тянулся и тянулся, вечер никак не наступал. Драконы, и вместе с ними золотой, парили над горами. Даже поговорить было не с кем.

Я на сто рядов перетрясла и пересмотрела свой мешок, надула шкуру так, что она только гудеть, как кожа на барабане, не стала. Натаскала гору хвороста для костра.

Драконам было хорошо – они кувыркались в наколотых на пики гор облаках, то выныривая из них, то прорезая насквозь, то зарываясь в облака с головой и играя там в прятки.

День все тянулся.

Наконец солнце скатилось к западу, протянуло длинные тени, в ущелье сразу стало темно и холодно, лишь равнина все еще светилась.

Вернулся золотой дракон.

– Садись, – сказал он просто. – Пора.

Я опять обвязала его шею веревкой, надеясь, что издалека ее незаметно и общего впечатления она не испортит. Села.

Остальные драконы уже летели к крепости.

Пока я не ощущала в себе никакой ненависти, никакой силы – только боязливое любопытство. И очень разволновалась на этот счет.

– Не спеши, – успокоил меня дракон. – Все придет. Мы приблизились к Пряжке.

Драконы немного покружили над ней и рядком уселись на северную стену. Их разноцветье очень ее украсило.

Золотой дракон тоже сделал один круг. Затем не спеша, мощными размашистыми движениями стал врезаться в воздух, набирая высоту. Сидя на его шее, я разглядывала удаляющуюся крепость, квадратик военного лагеря неподалеку, горы и степь.

Поднявшись так высоко, что крепость стала не больше носового платка, а лагерь превратился в грязное пятнышко рядом с ней, дракон начал медленно и плавно снижаться.

Здесь было холодно, свистел зимний ветер. Но тепло тела золотого дракона не давало мне превратиться в ледышку.

Зато с такой высоты многое действительно оказалось несущественным.

– Смотри на Пряжку! – попросил дракон.

Мы снижались, и крепость становилась все больше.и больше.

Наконец под крылом дракона промелькнул обугленный Перст, серая северная стена с застывшими на ней драконами.

Он спустился еще ниже, и вот мы закружили над оградой-Кольцом, я видела пустые окна Главного Корпуса, сад, заросший боярышником, казармы, храм…

…Вспомнилось, как привезли нас сюда, смертельно напуганных, измученных тяжелой дорогой и голодных, сгрузили, как ягнят, у второй казармы и повели под конвоем в Пурпурный Зал.

Как раздели, отобрав все, напоминающее о доме. Выдали казенные наряды и присвоили каждой личный номер.

Как мы путались поначалу, не в силах запомнить свои номера, а в нас вколачивали и вколачивали их, добиваясь, чтобы от зубов отскакивало: "Двадцать Вторая РА, первая группа, первый поток, первый набор".

Как потянулись дни, заполненные пустотой, холодом и ложью, как капали слезы по ночам.

Как шли, меняя друг друга, однообразные зимы, весны, лета, осени, накручиваясь на ось Перста, как пряжа на прялку.