– Учитель Лиг?.. – вне себя от изумления только и смог промолвить Стинов.

– А ты рассчитывал встретить здесь кого-то еще? – Улыбка оставалась на губах старца, но голос его выражал явное недовольство.

– Но как же… – Стинов осекся, не закончив начатой фразы.

– С чего вдруг такие сантименты, – улыбка старца сделалась едва ли не язвительной. – Или ты просто боишься называть вещи своими именами? Ты забыл все, чему я тебе учил?

– Но вы же умерли, учитель, – растерянно произнес Стинов.

Старец наклонил голову, словно собирался боднуть своего собеседника, и обескураженно покачал ею.

– Один день позанимался – один день приобрел. Один день не позанимался – десять дней впустую, – назидательным тоном произнес старец. – Боюсь, что ты упустил столько дней, что тебе не наверстать их до конца жизни.

– Простите, учитель, – повинно склонил голову Стинов. – Но жизнь требовала от меня иного.

– Жизнь? – Старец презрительно дернул уголком губ. – Думаю, что ты и сам не сможешь толком объяснить, что подразумеваешь под этим словом. – Он вскинул руку, предупреждая возможные возражения. – Оставим ненужные сейчас теоретизирования. Я уже говорил тебе не раз, но, видно, стоит снова повторить: человек умирает только тогда, когда утрачивает желание жить. Я же пока еще не настолько потерял интерес к сущему. Но я уже давно выбрал для себя свой Путь: прежде – в сознании, потом – в теле. Я ушел по Пути без возврата, когда понял, что Сфере я больше не нужен, а на Земле для меня нет места.

– Так где же вы сейчас, учитель? – удивленно спросил Стинов.

– Ты стал совсем плохо соображать, милый мой, – неожиданно перешел на абсолютно прозаический язык старец. – На Пути! Где же еще?

– Так, значит, мы оба сейчас находимся на Пути?

– Да, – кивнул старец. – Но это твой Путь.

– А как оказались здесь вы?

– Ну, время от времени я покидаю свой Путь, – смущенно повел плечом старец. – Хотя подобные блуждания и делают Путь длиннее, но… – Старец, словно извиняясь за что-то, развел руками. – Порою просто ничего не могу с собой поделать. Должно быть, несмотря на то, что я прошел по Пути гораздо дальше любого из ныне живущих, я все еще сохраняю в себе слишком много суетности.

– Почему вы не появлялись прежде? Порою мне так не хватало вас.

– Прежде в этом не было необходимости.

– Но как вы попали сюда? – Стинов удивленно обвел рукой окружавшую их стену.

– Это только твоя стена, – усмехнулся учитель Лиг. – Для меня ее не существует.

– Моя стена? – недоумевающе повторил следом за старцем Стинов. – Но прежде ее не было! Откуда она взялась?

– Ты сам ее создал. Складывая стену кирпич за кирпичом, ты заметил ее только тогда, когда она загородила тебе Путь, – старец направил в грудь Стинову палец, похожий на тонкую бамбуковую веточку. – Ты перестал доверять своему сознанию, поэтому и задаешь слишком много вопросов. Где твоя былая интуиция? Ты стал таким же, как и все!

– Значит, у каждого человека есть такая же стена?

– Такая же? – Старец, прищурив глаз, посмотрел на верхний край стены. – Да, пожалуй, что и побольше.

– Вы пришли, чтобы помочь мне, учитель? – с надеждой спросил Стинов. – Вам стало известно о том, что с нами произошло?

– Нет, – покачал головой старец. – Ты забываешь, что я сейчас пребываю в ином мире. Мое внимание привлекло это, – концом трости старец указал на стену.

– Я снова оказался в Сфере, – начал рассказывать Стинов. – Здесь произошла страшная трагедия…

– Не стоит рассказывать мне об этом, – взмахом руки прервал его старец. – Я все равно ничем не смогу помочь тебе.

– Но…

– Молчи, – строго приказал старец. – Мне нет никакого дела до того, что с тобой произошло. Но меня пугает это, – учитель Лиг ткнул тростью в кирпич стены с такой силой, что на песок посыпалась красная крошка. – Возведи стену в своем сознании – и ее уже не обойти. Стена – это предел, а мысль должна быть беспредельна. Помочь себе можешь только ты сам!

– Что я должен сделать?

Старец, по-птичьи наклонив голову к плечу, посмотрел на своего собеседника, словно на умственно отсталого.

– Разрушь стену! – крикнул он и изо всех сил ударил Стинова тростью по плечу.

Вскрикнув, Игорь схватился рукой за ушибленное место.

– Больно? – с притворным сочувствием поинтересовался учитель Лиг.

Стинов молча кивнул.

– То-то! – удовлетворенно кивнул старец.

– За что вы ударили меня, учитель? – воскликнул Стинов, возмущенный незаслуженной, по его мнению, обидой.

– Не «за что», а «для чего», – поправил его старец. – Для того чтобы ты хорошенько запомнил слова, которые я при этом произнес. Слова могут вылететь из головы, но воспоминание о том, как я ударил тебя палкой, навсегда запечатлится в твоем сознании.

– Но как я могу сломать эту стену? – беспомощно развел руками Стинов. – У меня же нет никаких орудий!

– Ты все забыл, – грустно вздохнул старец. – Я не могу учить тебя всему заново.

– Но дайте мне хотя бы направление для поисков, учитель!