Шрифт:
Тот ответил не сразу. Поглядел на бегущие по небу облака, вздохнул.
– Расхотелось что-то… – потом подумал и сказал: – Правда, расхотелось.
– Дело хозяйское, – сразу согласился шпильман. – А просто поговорить согласен?
– Ну… Почему бы и нет?
– Это хорошо, – улыбнулся Олешек. – А то я думал, ты сильно обиделся.
– С чего бы это?
– Да так…
– Нет. Ты уж договаривай.
– Да не стоит. Одно скажу: не прав я. Зря тебе про короля Желеслава сказал. Ты, кстати, не бывал при его дворе, в Островце?
– Не приглашали, – буркнул Годимир.
– Так ты, пан рыцарь, странствующий как никак. Можешь и без приглашения.
– Верно. Могу. Но не к каждому хочется.
– А! Значит, и ты наслышан про здешнего короля?
Рыцарь не ответил.
– Что молчишь, пан рыцарь?
– Да так…
– Обеты не позволяют королей хулить?
– Ну…
– Можешь не говорить. Я и так догадался. И лесного молодца потому освободил, что наслышан про Желеслава?
– Ну…
– Да ладно, не говори. Я и так догадался.
– Слушай, Олешек, – едва не взмолился Годимир. – Давай о чем-нибудь другом…
– Изволь, – шпильман согласился не раздумывая. – Тогда про служение твое поговорим. Не против?
– Отчего же? Давай.
– Вот! Другое дело. Ты ведь из Хоробровского королевства будешь? Верно я понял?
– Ну да. Из-под Быткова.
– А что так далеко занесло? Аж в Заречье.
– Понимаешь, Олешек, я с детства хотел людей от чудищ освобождать… – Годимир искоса глянул на шпильмана – не смеется ли? Олешек сохранял серьезность. Поэтому рыцарь продолжил: – Книги читал, готовился.
– А что, в Старой Руте чудищ мало? Неужели всех повывели уже? – Шпильман прихлопнул ладонью слепня, усевшегося на шею меринка.
– Признаться, не так уж и много. Есть, правда, чародеи злокозненные. В Усоже и в Горыне мерзости всяческой хватает. Кикиморы, живоглоты, шилохвосты… По лесам космачи с волколаками прячутся. Опять-таки, лешаки, водяные, полевики… Ну, с этими сражаться рыцарю не с руки – племя нелюдское, но безобидное. И кмети их уважают. Прикармливают…
– Правда? – округлил глаза Олешек. – В Мариенберге лешаков не сильно-то любят. И церковь их род прокляла… Ибо насмешка в богомерзких рожах таится на человеческий образ, – он явно процитировал строки из указа властей или церковного воззвания. – А потому охотятся на леших и водяных безжалостно.
– Ну и глупцы, даром что священнослужители, – без обиняков отрезал Годимир. – Наш митрополит такого безобразия не допустил бы… Эй, ты не обиделся часом?
– За что? Я же не епископ!
– Я заметил.
– Так продолжай. Не хватало мне за святош наших обижаться…
– Продолжаю. О чем я там рассказывал?
– О чудищах хоробровских.
– Ах да! Только почему же о хоробровских? Здесь такие же водятся. А то и злее. Взять хотя бы волколаков…
– Так ты поэтому в Заречье перебрался? От того, что здесь чудовища опаснее?
– Ну, можно так сказать. Скучно на Хоробровщине. Страхолюдин все меньше, а рыцарей все больше. И каждый норовит всю славу себе прикарманить. Себе и только себе. Представляешь, в Ельском воеводстве, если бы приехал да заявил – хочу, мол, пару космачей на копье взять, – меня бы под стражу заключили. У них там это право еще заслужить надо.
– Да ну?
– Истину говорю, как перед ликом Господа. Правда, с шилохвостом любой может беспрепятственно сразиться или, скажем, с живоглотом… Только желающих маловато находится.
– Это еще почему?
– Так звери водяные. А рыцарю в реке несподручно ни копьем тыкать, ни мечом махать.
– И что же?
– А ничего. Плодятся, жрут кметей и рыбаков, на купеческие струги даже нападают, хоть они обычно для охраны нанимают опытных бойцов. А рыцарям и дела нет. Не благородные звери.
Шпильман хитро улыбнулся:
– Так а сам-то ты чего, пан рыцарь, на Горынь не поехал? Вот и заработал бы славу, завалил бы десяток кикимор.
Годимир скривился:
– Верно говоришь. Складно. Только там другие умения нужны. В седле держаться крепко, с копьем и мечом управляться – мало, чтобы смело в реку лезть.
– Ясно.
– Что ясно? – нахмурился рыцарь. – Ты еще скажи, что я испугался…
– Не скажу.
– Но подумаешь?
– И не подумаю… Ты не испугался, пан рыцарь. Тут другое слово больше подходит. Вот какое? Этого я еще не придумал.
– Ты правда так думаешь?
– Как?
– Ну, что я не испугался?
– Правда. Похоже, вы, паны-рыцари, просто бесполезную работу делать отказываетесь. Ну, ту, которая вам выгоды не принесет.
– То есть как?
– Так сам же мне объяснял – славы никакой от схватки с речными чудищами, а мороки по горло. Лениво? Так ведь, а?