— Это что, и фа, нечто вроде театрального представления?

— Ничего подобного. Церковь Элиш абсолютно права относительно одного из своих основополагающих постулатов. Вирту является воротами в коллективное подсознание человеческой расы — местом, где рождаются мифы. Если боги Вирту начинают играть ту или иную роль, они принимают обличье выбранного ими существа, до малейших деталей имитируя его поведение и внешний вид. В некоторых случаях, когда речь шла о самых великих представителях пантеона, Вирту сохранила богов, в то время как те, кто им поклонялись, давно превратились в прах.

— Значит, тогда в Центральном парке нашим глазам действительно предстал Мардук.

— Правильно. И чем больше я имею дело с богами, тем больше убеждаюсь, что высокомерие и равнодушие к правам и привилегиям отдельных личностей, столь характерные для древних богов, проникает в психику тех, кто поселился на Меру. Не поймите меня не правильно — они с уважением относятся к человечеству в целом, поскольку оно им поклоняется, но один человек для них пустое место.

— В легендах Шумер и Вавилона имеется история о наводнении, которое чуть не уничтожило все живое на земле'.

— Верно.

— Из ваших слов следует, что древнее отношение к людям возвращается и набирает силу.

— Да, хотя, возможно, и в менее деструктивной форме. Помните, в легенде про Наводнение боги в конце концов пожалели о содеянном и спасли необходимое количество живых существ, чтобы раса возродилась.

— Но судьба одного человека…

— Даже города или целого народа…

— Для богов меньше, чем ничто.

— Именно.

— А мы надрываемся для того, чтобы обеспечить им свободный доступ в Веритэ.

— Боюсь, что так дело и обстоит.

— Господи Иисусе!

— Иисус был гораздо более мягким богом, чем те, кого Церковь Элиш намеревается выпустить на территорию Веритэ.

— Бел Мардук, ревнивая Иштар, яростный Энлиль…

— У меня сложилось впечатление, что вы напуганы, Рэндалл, и удивлены. Почему? Неужели я рассказал вам нечто более ужасное, чем то, о чем вы и сами уже догадались и чего опасались?

— Нет, я перестал бояться, Бен. Во-первых, вы привели мне вполне убедительные доводы. Затем наше торжество в Центральном парке превратилось в самое настоящее безобразие, но Иерофант держался уверенно и нисколько не сомневался в том, что мы сможем повернуть все в свою пользу.

— Иерофант. Да, Иерофант. А скажите-ка мне, Рэндалл, вы никогда не задумывались над тем, почему вдруг Иерофант начал распространять учение Церкви Элиш?

— Я считал, что он хотел добиться большего уважения для Вирту и ее потенциальных возможностей. Ведь и в самом деле глупо, что самый потрясающий артефакт, созданный людьми, используется всего лишь в качестве места для работы и развлечений. Церковь Элиш призывает своих прихожан ценить огромный потенциал и могущество Вирту.

— Мне жаль, что я не могу в это поверить, друг мой. Хотя раньше я именно так и считал.

— Вы хотите сказать, что Иерофантом двигали какие-то свои, скрытые побуждения?

— Конечно. Более того, я знаю, что вы разделяете мои подозрения. Мы оба с вами находились в подвальном этаже, если можно так выразиться, развития проекта перехода.

— Да, верно. Я помню, как мы внесли первые модификации в кушетки.

— И позднее, когда мы искали добровольцев для звеньев передачи.

— Разве такое забывается? Ведь именно из-за того, что ему предложили стать добровольцем в таком проекте, Эммануэль Дэвис — Артур Иден — ушел в подполье.

— А теперь мы решаем задачу перехода богов.

— Не понимаю, почему вы так обеспокоены, Бен. По-моему, вы всегда мечтали получить возможность путешествовать в Веритэ, как я — в Вирту. Когда это станет доступ но богам, за ними последуют и эйоны.

Мимолетная улыбка коснулась губ Бена Квинана.

— Тут вы правы. Однако мне совсем не нравится идея путешествий в Веритэ, где будут править боги и демоны Вирту. Меня вполне устраивает власть Хранителя, и я хочу жить в мире, в котором нет действующих богов.

Келси снял кофейник с крючка над очагом, наполнил свою чашку, взял с тарелки еще одно печенье.

— Но что мы можем сделать, Бен? Даже если мы решим саботировать торжества, будет организован новый праздник.

— Конечно.

— А кроме того, меня совсем не привлекает идея донести наши предположения до средств массовой информации. Посмотрите, что произошло с Иденом. Его откровения были гораздо безобиднее, чем то, что мы сейчас с вами обсуждаем, но он продолжает скрываться, опасаясь мести Церкви Элиш. Может быть, он так и умрет, не получив возможности снова стать самим собой.