Сэр Хардвик в изумлении уставился на дочь: он смотрел на нее так, будто она объявила, что собирается выйти замуж за принца Уэльского.

– Как же так? Неужели ты действительно настолько привязана к нему?

– Боюсь, что да, – сказала Кэтрин. – Я понимаю, он не подходит на роль домашнего любимца, и все же... Мне просто кажется, что ты сделаешь большую ошибку, если продашь его. Когда-нибудь Стоунбридж перейдет ко мне, и я хочу, чтобы в его конюшнях находились отпрыски Урагана.

Кэтрин снова поймала себя на том, что начинает лгать все увереннее. Впрочем, в ее словах была доля правды. Она действительно была очень привязана к Урагану и знала, что его потомки станут гордостью любой конюшни. То есть она умалчивала лишь о том, что намеревалась преподать лорду Грэнби урок. Пусть даже он выиграет, все равно не сможет купить жеребца, если Ураган станет ее собственностью.

– Последний раз, когда ты меня о чем-то просила, тебе было восемь лет. Ты нашла котят в сарае и умоляла меня не позволять конюхам утопить их в реке. – Хардвик смотрел на дочь так, как будто видел перед собой ту маленькую девочку. – Хотя у нас и без того было множество кошек, я тогда не смог отказать тебе. Не могу этого сделать и сейчас. Ладно. Ураган отныне твой, но это не значит, что тебе теперь позволено носиться на нем по округе всякий раз, когда ты захочешь. После местных скачек его отправят на конюшню для спаривания. То же самое я скажу Джимкинсу, так что не пытайся провести меня.

Кэтрин просияла. Крепко обняв отца, она воскликнула:

– Как я люблю тебя, папа!

– Значит, все решено, моя девочка. И больше никаких капризов, договорились?

– Обещаю, больше никаких капризов. – Кэтрин снова улыбнулась.

Итак, Ураган не достанется графу – уверенность в этом необыкновенно воодушевляла. Что же касается нескольких мучительных недель в Лондоне, то Кэтрин решила, что как-нибудь вытерпит их. Зато она проучит высокомерного и всемогущего лорда Грэнби. Возможно, этот урок пойдет ему на пользу, и он больше не станет над ней насмехаться. Завтра утром она докажет ему, что хорошо смеется тот, кто смеется последним.

Грэнби не удивился тому, как завершились скачки. Как и ожидалось, Дэвид Молбейн, местный поклонник Кэтрин, вернулся, размахивая ее шляпкой. Его победное шествие сопровождалось криками и свистом и закончилось скромным поцелуем в щечку владелицы шляпки.

Наблюдая за Кэтрин, граф прекрасно понимал, что она снова хотела заставить его ревновать. И, как ни странно, ей это удавалось. Когда настало время первого танца, Молбейн опять подошел к Кэтрин, и девушка одарила своего поклонника очаровательной улыбкой. Наблюдая за ними, граф хмурился – он злился на молодого человека, и на Кэтрин, и на самого себя.

В конце концов, Грэнби решил, что не стоит смотреть на танцующих, – действительно, зачем злиться из-за каких-то танцев и улыбок? Он направился к ближайшей лавочке и выпил эля. Затем пересек лужайку, уселся на скамью и стал думать о завтрашнем дне, вернее, об утренней встрече с Кэтрин. Конечно же, она была прекрасной наездницей, и он убедился в этом в тот день, когда встретил ее на дороге, она без труда усмирила жеребца, хотя далеко не каждый мужчина сумел бы справиться с Ураганом. И все же граф нисколько не сомневался в том, что победит.

Наконец Грэнби поднял голову и осмотрелся. Оказывается, он не заметил, как стемнело. Теперь повсюду висели китайские фонарики, раскачивавшиеся на ветру, а в небе появилась луна. Интересно, сколько ему еще ждать? Когда наступит время танца? Он уже заплатил музыкантам, чтобы они напоследок сыграли вальс. Ему хотелось обнять Кэтрин и, заглянув в ее огромные глаза, напомнить ей взглядом об их поцелуях – тогда она, возможно, захочет, чтобы все повторилось... Раз уж ему суждено провести ночь без сна, то пусть и она немного помучается.

Кэтрин вздохнула с облегчением, когда музыка смолкла и ее очередной партнер, Тимоти Тербер, наконец-то остановился, наступив при этом ей на ногу. Отдышавшись – она в этот вечер не оставалась без партнера ни единого танца, – Кэтрин направилась к магазину миссис Бертли. Хозяйка, как всегда, оставила свое заведение открытым, чтобы дамы в любое время могли зайти и осмотреть наряды и украшения.

Пересекая площадь, Кэтрин говорила себе: «Что ж, если граф забыл об обещанном танце, то тем лучше». Как бы то ни было, она замечательно провела время, хотя и пришла к выводу, что большинство местных молодых людей очень неуклюжие танцоры. А завтра она еще лучше повеселится, когда победит графа. Наверное, лорд Грэнби считает себя победителем, но она докажет ему, что он ошибается.

– Ты не забыла о нашем танце? – донесся до нее из темноты знакомый голос.

Кэтрин остановилась, и сердце ее гулко забилось. В следующее мгновение перед ней появился лорд Грэнби. Озаренный лунным светом, он казался дьявольски привлекательным!

К счастью, их не могли видеть те, кто остался на последний танец. Впрочем, оставшихся на танцевальной площадке было немного. Почти все участники праздника и зрители или уже вернулись домой, или сидели в тавернах. Во всяком случае, на площади, кроме них двоих, никого не было.