– Да, – ответил Джордан, – мы с Натали всегда читали друг другу вслух.

Джуд Райкен похлопал его по спине.

– Как я понимаю, она любила Ферлингетти?

– Она его ненавидит. – Джордан против воли улыбнулся. – Мне казалось, если я буду все время его читать, она выйдет из терпения, очнется и швырнет книгой об стену.

Райкен не засмеялся.

– Я бы очень хотел, чтобы так и случилось.

Джордан покачал головой.

– Я, кажется, все еще не верю, что это наяву.

Джуд посмотрел на неподвижно лежавшее на постели тело, стараясь не выказывать никаких эмоций. То, что он увидел, было ужасно. Толстый слой бинтов стягивал плечи девушки, голова ее была наполовину обрита и тоже перевязана, кожа стала землистой и рыхлой, волосы потускнели и свалялись. Ее опутывали разнообразные трубки и, несмотря на мерцающие огоньки приборов, она казалась скорее мертвой, чем живой.

Джуду было ясно, что чудовищная ситуация не разрешится сама собой. Кто-то обязан что-то предпринять, и очевидно, что это не Джордан. Он в шоке, пусть сам и не осознает этого. Джуд знал, что сегодня именно ему предстояло быть сильным, и не во имя кого-то, а в первую очередь во имя Натали. Он привык к тому, что люди на него полагались, он всегда был к этому готов. Ему внушали с детства, что он должен быть сильным, и он никогда не сомневался, что надо употребить эту силу, если рядом кто-то оказывался слабее его. А значит, если вмешаться осторожно и разумно, то ничего дурного не будет. Следует просто все толково организовать. Люди бывают благодарны, когда узнают, что он для них сделал. Он положил руку на плечо Джордану. Он принял решение.

– Идем, сынок, нам надо кое-что решить.

Он открыл дверь. – Спустимся в холл.

Джордан не желал оставлять Натали, но Джуд настаивал.

– Ее состояние быстро не изменится. Так сказал доктор. – Он помог Джордану подняться. – Пошли, нам с тобой надо позаботиться о ее будущем.

Джордан как во сне шел вслед за Джудом по коридору, пока они не оказались в небольшом больничном конференц-зале, обставленном дешевой пластиковой мебелью и освещенном слепящими лампами дневного света. Их ожидало четверо мужчин. Один из них врач, одетый в зеленую хирургическую форму, на трех других – темные деловые костюмы. Врач был знаком и Джордану и Джуду. Он занимался Натали с того дня, как ее доставили в клинику. Звали его доктор Майкл Лейн, и, когда они вошли, он выжидающе поднял на них глаза. Остальные трое не смотрели на Джордана, они молчали, уставившись на стол, вокруг которого сидели. Джуд важно кивнул доктору, стараясь не глядеть на людей в костюмах. Он предложил Джордану сесть и сам выдвинул для него стул. Расположившись рядом, он обратился к нему так, будто в комнате кроме них никого не было.

– Я ходатайствовал перед государством об установлении официальной опеки над Натали. У нее нет родственников. Я взял на себя смелость полагать, что она бы одобрила мое решение.

Джордан тупо кивнул.

– Да, конечно, спасибо вам за все. Когда ей станет лучше, нам надо будет побыть какое-то время здесь, в городе. Доктор говорит, ей будет необходима физиотерапия, она очень помогает в таких случаях.

Джуд вопросительно взглянул на доктора Лейна. Доктор ничего не ответил, и Джордан тоже посмотрел на него.

– Я ведь вас правильно понял, да, доктор Лейн?

– Н-не совсем, пожалуй, – Доктор поискал глазами поддержки у Джуда, на тот долго молчал.

– Думаю, Джордан готов выслушать правду, – наконец произнес он. – Это нужно не только ему, но и… – Он посмотрел на мужчин в костюмах и не стал продолжать.

Доктор Лейн взглянул на Джордана в упор, надеясь, что этого достаточно. Он думал, что юноша сможет прочитать его мысли. Ему захотелось скорее выложить все, как есть, тогда всем стало бы легче: «Послушай, дружок, мозговая смерть у нее не наступила, на может наступить в любую минуту. Она уже никогда не будет здорова. Уезжай далека и постарайся ее забыть. Никогда не возвращайся в этот город. Начни новую жизнь. Но только не жди чуда. Чуда не случится. Ее песенка спета».

Но, разумеется, ничего такого позволить себе он не мог, а потому предпочел ограничиться стандартной докторской ложью.

– Результаты магнитно-резонансного исследования обнадеживающие, – начал он. И замолчал.

Магнитно-резонансное исследование было совершенно не при чем. Ее череп был сплошь в трещинах и повреждениях. Сотрясение было до того сильным, что оставалось удивляться, что не произошло смещения мозга. А еще поразительно, что не пострадало лицо. Прелестное юное лицо, которое продолжало существовать только благодаря целой армии приборов. И он прекрасно понимал, что произойдет, если их отключить. Да, она продолжает жить, но ей не выйти из комы, возможно, никогда.

– Она не умрет, – продолжал доктор Лейн. – Но шансов, что она будет жить нормальной жизнью мало.

Лицо Джордана осталось равнодушным. Наконец вмешался Джуд:

– Она уже никогда не выздоровеет, – сказал он. Опять положив руку на плечо Джордана, он слегка сжал его, словно желая вернуть юношу к действительности.

Джордан по-прежнему не реагировал.

– Я прав, доктор?

Доктор Лейн мялся.

– В определенной мере. Конечно, такой как прежде она не будет. Даже если удастся вывести ее из комы, память не восстановится.

Последние слова привлекли внимание Джордана. Повернувшись, он посмотрел на доктора с осуждением:

– Раньше вы мне об этом не говорили.

Снова вмешался Джуд.

– Твое состояние не позволяло доктору говорить откровенно. Но сегодня ты должен был все узнать. Не только ради Натали, но и ради себя самого. Она может остаться такой навеки.

Джордан хорошо расслышал его слова, но по-прежнему не хотел верить. Он в отчаянии озирался вокруг, желая убедиться, что и остальные слышали, что сказал Райкен. В их глазах он увидел жалость и сочувствие, и сердце его лихорадочно заколотилось.