Шрифт:
Блэквуд тихо выругался и, задув все свечи в канделябре, прижал к себе Силвер. В темноте не будет видно его маски, и он не вызовет у Чарлза Миллбэнка излишнего любопытства.
Он почувствовал, что Силвер дрожит. Наконец-то эта дурочка осознала всю опасность своего положения. Но – странное дело – Блэквуд не испытал от этого никакого удовлетворения. Напротив, он разозлился.
– Конечно, занята! Закрой дверь, черт бы тебя побрал!
В коридоре и кроме этой комнат хватает. Миллбэнк разразился пьяным хохотом:
– А вам зрители не нужны? Стало быть, ошибочка вышла. – Он рыгнул. – А вот некоторых публика только возбуждает.
Блэквуд чувствовал, что Силвер дрожит все сильнее. Он выругался.
– Дай-ка я зажгу свечу. Хочу посмотреть на твою подружку...
Больше он ничего не успел сказать. Блэквуд вытащил из кармана пистолет и навел на него:
– Убирайся отсюда, а не то я выстрелю.
Баронет заморгал и начал пятиться задом к двери.
– Да я же просто пошутил. Я ведь ничего плохого не имел в виду. А вы уж сразу и за пушку хвататься... – Вдруг он замер и прищурился. – Черт возьми, какой знакомый запах. Не может быть...
Он уставился на едва различимый силуэт Силвер. Блэквуд закрыл Силвер спиной:
– Убирайся, Миллбэнк. Ты нализался как свинья. Ты сейчас сам себя в зеркале не узнаешь.
– Может, и нализался, но запах очень знакомый. Я готов поклясться, что...
– Что касается моей спутницы, то тебе до нее не должно быть никакого дела. – Блэквуд взвел курок. – Ты меня понял?
– Ах, какие мы злые, – нахмурился баронет. Женщина, повисшая у него на руке, скривила недовольную гримасу. Еще миг – и они удалились.
Блэквуд плотно закрыл за ними дверь и защелкнул шпингалет. Он снова зажег свечи и повернулся к Силвер. Выражение его лица было строгим.
– А теперь, мисс, потрудитесь-ка ответить мне на несколько вопросов. Прежде всего что вы здесь делаете?
– Нечего на меня орать, – одернула его Силвер.
– Кто же это на вас орет? Я просто хочу, чтобы вы мне дали ответ. Жду десять секунд, а потом буду вынужден, как это ни прискорбно, выдворить вас из этой комнаты!
Силвер плотно сжала губы. Но вскоре расправила плечи:
– Понимаете ли, я... мне нужен мужчина.
Блэквуд потряс головой. Теперь-то уж он точно сошел с ума. Либо она имеет в виду совсем не то, что он подумал. Но он, похоже, ошибся.
– Мужчина, – повторила она, – который был бы к моим услугам. Всего на несколько ночей, разумеется.
Мужчина к ее услугам на несколько ночей? Господи, кто здесь сошел с ума: он или эта женщина?
– Да, мне нужен сильный, здоровый мужчина. Закоренелый преступник вроде вас. – Она оценивающе прищурилась и окинула Блэквуда взглядом.
Он терял самообладание. Она скоро совсем сведет его с ума.
– И для чего же вам нужен этот мужчина? – простонал он, надеясь, что все это окажется шуткой. Или она сейчас исчезнет в клубах дыма, а он поймет, что это все ему просто приснилось.
Но она молчала и не исчезала в дымном тумане, а сидела, гордо расправив плечи, и не сводила с него глаз.
– Конечно же, для того, чтобы он меня скомпрометировал. И вы самый подходящий кандидат для этого дела, лорд Блэквуд. Для того я вас и искала.
Глава 8
Блэквуд приглушенно чертыхнулся. В висках у него стучало, он с трудом держался на ногах. Приятный туман, окутывавший его весь вечер, рассеялся.
– Чтобы он вас скомпрометировал? Да вы совсем с ума сошли! – Он отвернулся и, покачивая головой, зажег еще одну свечу. Покончив с этим, он передернул плечами. – А теперь извините: мне пора идти. Пойду ограблю какую-нибудь карету, пока они все не разъехались, – мрачно пошутил он.
– Никуда вы не пойдете, – решительно заявила Силвер, загородив ему дорогу.
– Похоже, наши мнения опять разошлись, дорогая. Я сказал, что пойду, даже если вы будете визжать и биться в истерике.
– Как видите, я вовсе не визжу и не бьюсь в истерике, – сердито ответила она.
– Вижу, вижу, но я все-таки намерен уйти. Желаю вам доброй ночи.
Она протянула к нему руку. Он заметил, как дрожат ее пальчики. Одно это движение чуть не свело его с ума. Черт бы побрал эту черную пелену, закрывшую ее лицо!
Не в силах более совладать с собой, он откинул ее вуаль. Просто чтобы посмотреть ей в глаза и убедиться, что в ней еще теплится искра рассудка, уверял сам себя Блэквуд.