Джереми не пытался отговаривать.

– Ладно. Сделаю что-нибудь поесть и пойдем. – Он строго посмотрел на нее. – Но если мы не найдем никаких признаков их в течение двух часов, мы отправимся в Хоумстед. Никаких препирательств. Понятно?

Она с неохотой протянула:

– Понятно.

Через открытую дверь в спальню он показал на комод.

– Ты найдешь там кое-какую мужскую одежду. Уж если мы собираемся таскаться по горам, я хочу, чтобы ты надела что-нибудь помимо юбок. Пусть будет несколько слоев. На улице еще очень холодно.

Она послушно прошла через комнату, у дверей замешкалась и посмотрела через плечо. Ей очень не хотелось говорить вслух о своих опасениях, но, по-видимому, она не могла справиться с собой.

– Думаешь, есть шанс, что они живы? Его лицо смягчилось.

– Надеюсь на это, Сара. Честное слово, надеюсь.

Спасательная группа нашла Рэфферти с семьей в заброшенном сарае у подножья гор. Они промерзли до костей, но это было все, что с ними произошло.

Сары с ними не было. Майкл рассказал Тому, как все произошло. Никто не верил, что найдут ее живой. Даже ее брат...

Прежде чем уйти с Сарой с фермы, Джереми задал мерину хорошую порцию овса. Сегодня он никуда на нем не поедет. Им с Сарой нужно двигаться быстро, а лошадь, проваливающаяся по брюхо в свежий пушистый снег, будет только задерживать.

Надев снегоступы, найденные в сарае, он пошел впереди, прокладывая путь и стараясь делать шаги покороче, чтобы приноровиться к женским шажкам. Они шли молча. И вообще, что они могли сказать друг другу? Он снова и снова повторял себе, что самое лучшее для них обоих – это начисто забыть вчерашнюю ночь, сделать вид, будто этого никогда не было.

Но следовать собственному совету было трудной задачей. Он то и дело рисовал в своем воображении картину, как она выглядела в его объятиях, как чувствовала себя, как двигалась и вздыхала, даже то, какой вкус у ее губ. Она отдавалась любви так естественно, что он мог только восхищаться и приходить в возбуждение. Нет, в том, что они соединились, есть что-то правильное.

Но нет! Это было неверно! Ничего в этом не было правильного, он не имел права позволять себе даже думать об этом. Она предназначена в жены Уоррену. Она должна выйти за Уоррена, для них обоих так будет лучше.

Он вспомнил, как она посмотрела на него, когда вышла из спальни, завернутая в одеяло. Так томно смотрит только женщина, видящая только то, что ей хочется видеть, а не то, что есть на самом деле. От этого взгляда у него пробудился страх. Он совсем не тот человек. Он никогда им не был и никогда не может быть.

Так на него смотрела Милли. Не потому ли, что он был ее первый и единственный любовник? Не из-за этого ли женщина смотрит на мужчину, как будто он больше, чем жизнь? Как будто он необыкновенный герой? Не это ли заставляет женщину доверить мужчине свое сердце, самое свое существование?

Ну что же, он быстро разрушил у Сары иллюзию в своем благородстве. Сделал это для ее же блага.

Шестеро из спасательной партии вернулись с семейством Рэфферти в Хоумстед. Другие шесть: Том Мак-Лиод, Уоррен Уэсли, Джордж Блейк, Вине и Поль Стенфорды и Чэд Тернер – продолжили путь в горы, выкрикивая время от времени имя Сары.

Сара услышала, как издалека донеслось ее имя. Она остановилась и прислушалась. Да, ее снова позвали.

– Джереми, ты слышишь?

Он посмотрел на нее ничего не понимающими глазами, как будто глубоко о чем-то задумался.

– Кто-то зовет меня. Давай быстрее. Это, должно быть, Майкл. С ними все в порядке, наверное.

Она поспешила впереди него, так быстро, как позволяли снегоступы, подпрыгивая по кочкам, пыхтя и отдуваясь на бегу. Забылись все терзания ее сердца. Она перестала бранить себя за все те безрассудные вещи, которые натворила с Джереми, и думала только о том, как найти своих друзей.

Пожалуйста, ну, пожалуйста, пусть они будут живы!

– Сара! – На этот раз крик слышался ближе.

– Сара!

Она обвела глазами склон горы, пытаясь увидеть признаки Майкла и всех других.

– Я здесь! – закричала она. – Майкл, я здесь! Со мной все в порядке!

– Сара!

Теперь она поняла, что она слышала голос не Майкла. Ее звал Уоррен.

Она внезапно остановилась, повернула голову и оглянулась – Джереми шел за ней. По мрачному выражению на его как из темного камня вырезанном лице Сара догадалась, что он тоже узнал голос брата.

«Я не люблю Уоррена, – сказала она ему глазами. – Но могу полюбить тебя, если только позволишь. Я могу полюбить тебя на веки вечные».