Она попыталась себе представить, как ее родители отнеслись бы к ней, если бы видели ее сейчас. Были бы они разочарованы? Ей скоро исполнится двадцать один год, а она все еще не замужем, в то время как большинство ее подруг уже обзавелись семьями.

Не то чтобы у Сары не было возможности выйти замуж. Уоррен Уэсли в первый раз сделал ей предложение, когда ей было только шестнадцать лет. Она отказала ему, говоря, что не может выйти за него замуж, потому что собирается объехать весь мир. Она мечтала стать знаменитой актрисой и выйти замуж за человека богатого и прославленного – за президента, английского лорда или какого-нибудь графа...

Однако ничуть не обескураженный Уоррен опять сделал предложение когда ей было восемнадцать, но она снова отказала, так как решила, подобно брату, изучать медицину. «Я стану медицинской сестрой и буду работать вместе с Томом», – сказала она ему. Как она могла выйти замуж, если она еще так много хотела сделать?

Когда он сделал предложение в день ее девятнадцатилетия, она сказала: «Может быть». К этому времени она уже поняла, что не хочет быть ни актрисой, ни медсестрой. Ей столько твердили, что ее мечты безрассудны, что она уже сама не знала, чего хочет. Но Сара хорошо знала: ее бабушка надеялась, что она скажет «да».

– Ты теперь взрослая, Сара, – говорила бабушка Дори, – пора устроить свою жизнь. Мне бы хотелось, чтобы ты была уже замужем до того, как меня не станет. Уоррен Уэсли прекрасный молодой человек. Это будет большая удача, если ты станешь его женой.

И когда на ее двадцатый день рождения Уоррен опять сделал предложение, она согласилась выйти за него замуж и осчастливила этим свою бабушку, хотя до свадьбы Дорис Мак-Лиод не дожила.

Ее свадьба... Эта мысль вызывала у нее нервную дрожь во всем теле.

Она улыбнулась. Том был прав. Она слишком долго ждала и английского лорда, и множество других замечательных вещей. Ее бабушка, думала она, тоже была права. Они были наивными, ее мечты о путешествиях, о встречах с замечательными людьми... Но, что бы ни говорили, это были ее мечты. О, как бы она хотела...

– А ты как считаешь, Сара?

Вопрос брата внезапно вернул ее к действительности. Она с удивлением заметила, что и брат, и дедушка откинулись на спинки стульев, перед ними стояли пустые тарелки. Господи! Как же долго ее мысли блуждали далеко отсюда!

– Простите. Я... я... Том рассмеялся.

– Размечталась, сестренка? – Он взглянул на дедушку и подмигнул ему. – Помнишь, как мы удили рыбу на твоем излюбленном местечке на реке, а она сидела на камне и смотрела в пространство, мечтая об Эйфелевой башне и Букингемском дворце, воображая себя королевой или кем-нибудь еще в этом роде? Сейчас у нее такое же выражение лица.

– Я помню, – сказал дедушка, с нежностью глядя на Сару, – и мне хотелось бы сделать так, чтобы ее мечты сбылись.

У Сары вдруг сжалось сердце. Дедушка казался таким стареньким, таким хрупким, совсем непохожим на человека, который ее вырастил. Что она будет делать, когда его не станет?

Отбросив эти грустные мысли, она заставила себя улыбнуться и сказала:

– Если бы они сбылись, вам пришлось бы, посещая меня в моем замке, называть меня миледи.

Том вскочил на ноги, взмахнул воображаемой шляпой и изобразил изысканный поклон.

– Миледи, как милостиво с вашей стороны позволить вашим скромным родственникам разделить с вами трапезу в вашем прекрасном замке.

– Сядь, мой любезный, – ответила она, гордо подняв голову и окинув его критическим взглядом, – слуги сейчас начнут убирать со стола, и ты сможешь кому-нибудь из них поставить подножку.

Мужчины громко рассмеялись. Она усмехнулась, поднялась со стула и протянула руку к почти пустому блюду с жарким.

– Я тебе помогу, – предложил Том, собирая грязные тарелки, – и обещаю не ставить подножку никому из слуг.

Сару охватило чувство глубокого покоя и довольства, когда она шла, сопровождаемая братом, на кухню.

Джереми подбросил поленья в печь, довольный тем, что обнаружил большой запас дров, сложенных в штабель у стены дома. Этого могло хватить даже на всю зиму, если он будет экономным.

Однако запас топлива был не самой острой проблемой. В случае необходимости он всегда мог подняться в горы и нарубить дров. Нет, самым главным были финансовые проблемы.

Прежде чем уйти из мебельной мастерской Уоррена, Джереми обещал уплатить ему половину той суммы, которую он просил за ферму. Он сделал это, как он полагал, из чувства вины. Хотя по закону Джереми был владельцем фермы, даже его удивило завещание отца. Тед Уэсли никогда не одобрял поступков Джереми. Все, что делал его старший сын, было неправильно. Абсолютно все. Джереми не мог понять, почему отец оставил ему ферму. Он ясно помнил злые слова, произнесенные ими в момент расставания...