– Любопытный вопрос. Если бутылка па это специально рассчитана, то никаких ограничений нет. Свою собственную бутылку я для этого подготовил, поскольку знал, каким ремеслом собираюсь заниматься, и хотел держать у себя галерею. Но, однако, в нынешнем состоянии она вряд ли может содержать больше десятка других бутылок.

– Так, значит, у Висс проблемы? – карие глаза Вишенки радостно засияли.

– Пока что – не особенно крупные, – сказал я, сожалея, что приходится разочаровывать Вишенку. – Я не буду вдаваться в подробности физики пространств, но Висс может по крайней мере лет десять держать у себя довольно большое количество бутылок, прежде чем у нее возникнут серьезные затруднения.

Я поднял палец, предупреждая возможные комментарии – И тем не менее бутылки, спрятанные в бутылки и хранящиеся внутри одной бутылки, могут привести к очень любопытным осложнениям. Смотрите.

Я нарисовал бутылку, а рядом с ней – несколько кружочков.

– В настоящий момент бутылки, размещенные внутри бутылки Висс, могут возмещать свою потребность в пространстве за счет соседних измерений. Но, однако, если все их засунуть в одну бутылку или, хуже того, сложить бутылки друг в дружку, вроде русской матрешки…

– Матрешки? – недоуменно переспросила Лунносветная.

– Это такая деревянная кукла, внутри которой спрятана целая куча кукол поменьше, – объяснила Вишенка. – У меня есть одна наверху. Я могу потом вам показать.

– Вот тогда-то, – продолжал я, – потребность в пространстве возрастет настолько, что это наверняка породит серьезные проблемы.

– Проблемы? И какие же? – заинтересовался Ли Пяо.

– Нарушение внутренней целостности, искривление пространства и времени… – я пожал плечами. – Не могу сказать в точности – я таких экспериментов никогда не ставил.

– Но, – с энтузиазмом произнесла Вишенка, – это ясно создаст большие трудности для Висс, когда она попытается их использовать!

– А кроме того, это может полностью их уничтожить, – заметил я. – Что будет жаль – А еще это может помочь нам выиграть войну, – твердо сказала Вишенка. – Если мы сможем вернуть вас в нормальное состояние, потом засунуть бутылки друг в дружку, а последнюю спрятать внутри бутылки Висс – так, чтобы она не смогла ее отыскать, – и быстро оттуда убраться!

Вишенка выпалила это на одном дыхании, словно ее язык не поспевал за воображением.

– Висс лишится бутылок, – радостно согласилась Лунносветная, – и, возможно, это заставит ее отказаться от прочих планов, особенно если ей будет противостоять сам лорд Демон!

– Здесь есть одна сложность, – сказал Ли Пяо. – И заключается она в том, что мы должны либо унести оттуда все бутылки – что представляется мне почти невыполнимой задачей, – либо подготовить все необходимое для того, чтобы восстановить силы лорда Демона прямо там, на месте.

Я оставил проработку деталей на своих союзников. Не может быть, чтобы решение оказалось таким простым. Ну не может, и все! Однако лучшего плана у нас все равно не имелось, а этот давал мне хоть какой-то шанс вернуть свои силы.

Я откашлялся и попытался внушить себе побольше уверенности.

– Отлично, – сказал я. – Давайте попробуем.

Висс по-прежнему держала свою бутылку в усыпальнице. Я очень порадовался, что первым делом проверил ее земное местоположение. Если мы сумеем войти в бутылку с Земли, нам не придется перемещаться в Конг Ши Дже, а это хорошо, особенно если учесть, что никто из маленькой армии моих союзников не пожелал остаться дома.

Мы пробрались в усыпальницу уже после того, как стемнело, и, лишь затворив как следует дверь, осмелились зажечь свет.

Ли Пяо осторожно пошарил лучом фонарика по усыпальнице. Луч выхватил из темноты изящный силуэт белой бутылки, обосновавшейся в нише.

– Это она? – спросил Ли Пяо.

– Она.

В отличие от моей собственной бутылки, сделанной из синего кобальтового стекла, высокой и узкогорлой, на манер винных бутылок, бутылку Висс я сделал из лучшего каолина – белой глины, из которой изготавливается фарфор. Это самая трудная для работы глина. При своей исключительной белизне и хорошей структуре каолин довольно хрупок и требует очень высоких температур для обжига.

И все же фарфор казался единственным материалом, достойным Висс, такой, какой она мне виделась тогда: непроницаемая – и безупречно чистая, сильная – и хрупкая, такая гладкая под пальцами, что может показаться мягкой, – и неподатливая. И как я мог не сознавать, что влюблен в Висс?

Прежде чем покрыть ее бутылку глазурью и обжечь, я нарисовал на ней изящные изображения четырех существ-хранителей. И теперь, когда мы возникли в прихожей, эти хранители уставились на нас – ци-линь (на Западе его называют единорогом), черепаха, дракон и феникс.