Княжич небрежно толкнул плечом солдата и вышел к деревьям.

Связанного пленника – парня вряд ли старше самого княжича Торна – прижали лицом к березе и обыскивали. На зеленом мундире ярко белели аксельбанты. Темка не услышал, как с ним поздоровались, как процедил что-то нехотя Леон – так зашумело в ушах. Ослабли ноги, как в том весеннем лесу, где Марк целился в Митьку, и так же бултыхнулось в желудок сердце.

Пленника ударили, он проехался лицом по березе. Развернули; с ободранной щеки капнула на мундир кровь. В серых глазах не мелькнуло и тени страха. Княжич Дин глянул на Темку в упор и почти сразу же опустил ресницы.

Вот и встретились. Второй раз.

– Княжич Бокар! Вы забыли приказ короля? Или не видите аксельбанты?

Леон чуть шевельнул тяжелыми кулаками. Мог бы взглядом вколотить порученца в землю, от Темки одна макушка осталась бы. Конечно, Бокар знал, что о знатных пленниках нужно докладывать королю или главнокомандующему – но как не хотелось ему расставаться с такой добычей! Когда еще выпадет шанс поизмываться над княжичем, носившим когда-то золотую ленту? Темке казалось, что он видит эти мысли, перекатывающиеся за широким лбом. Леон был похож на одичавшего пса, у которого из пасти вырывают кость. Вот только фантазии у Бокара поболее будет, особенно если над связанным издеваться.

– А коннетабль занят! – влез малек-ординарец и нахально глянул на княжича: что, съел?

Пальцы стиснули рукоять шпаги. Будь тут не Митька – другой, – Темка и тогда не спустил бы дерзость. Вот только сейчас нужно действовать осторожнее. С Леона станется пристрелить Дина «при попытке к бегству». Не знает, дурак, что тогда Темка наплюет на все королевские приказы и вызовет его на дуэль.

– Я сам отведу к коннетаблю, – процедил, глядя, как засыхает на Митькиной щеке кровь.

Переборщил. Вспыхнули глаза Леона: право победителя – доставить пленника главнокомандующему, и титул тут не важен. Дерьмо шакалье! Темка быстро поправился, не давая возразить:

– Я доложу. Сейчас же. А тебе советую обращаться с ним поосторожнее, иначе король будет недоволен.

Развернуться. Даже не взглянуть на пленника, чтобы не заподозрили лишнего интереса. Не взглянуть! Шагнуть раз, другой, оставляя побратима за спиной, рядом с мстительным княжичем Леоном. Темка еще с Южного Зуба помнит, как трудно уходить. Поверил ли Бокар угрозе? Еще шаг, чуть быстрее. Вот и околица. Завернуть за угол – и бегом. Так, чтобы земля летела перед глазами, горели подметки сапог и рвались легкие. Митька! Шакал побери! Митька тут! Живой!

Скрипнуло крыльцо, дверная ручка чуть не вырвалась из гнезда. Темка ввалился в сени, чуть отдышался:

– Капитан Георгий! Мне срочно нужно к коннетаблю! Срочно!

Вскочил адъютант. Темка глубоко вдохнул, усмиряя прерывистое дыхание.

– Мне очень нужно! – шакал побери, в голосе отчаяние пополам со слезами

Мимо ошарашенного капитана – к двери. К счастью, Георгий не остановил.

– Коннетабль Кирилл!

Седой князь оторвался от послания королю. Темка шагнул к столу. Росс-покровитель, помоги!

– Княжич Леоний Бокар взял в плен Эмитрия Дина из рода Орла и собирается допрашивать. – Выпалил на одном дыхании. Лишним было бы что-то добавлять, но рука сама нашарила нож. Клинок с мятежным гербом лег рядом с незаконченным письмом. – Княжич Эмитрий – мой побратим.

Старого коннетабля трудно удивить, вот и сейчас он спокойно отодвинул нож и снова взялся за перо.

– Я хорошо помню княжича Дина. Король Эдвин сам решит его судьбу.

Толстая, матерая крыса влезла в душу: Митька – мятежник, а для них приговор один. Шакал побери, Темка на коленях будет молить Эдвина о милости. Неужели не будет снисхождения княжичу, выросшему на глазах короля? Дернет он Митьку из огня да в полымя. Что страшнее – королевский палач или изобретательный Бокар?

– Возьмешь солдат, – голос коннетабля перебил Темкины отчаянные мысли. – С письмом доставишь и княжича.

Хотя что есть милость короля перед лицом войны? Митька очень много знает.

– Зачем солдат? Дороги не опасны.

То, что не опасны известные дороги, Темка уточнять не стал. У порученцев свои пути – короткие. Коннетабль нетерпеливо качнул пером:

– Возьмешь.

Кровь прилила к щекам:

– Думаете, раз он мой побратим, то я отпущу его?

Дерьмо шакалье! Порученцам нельзя попадать в плен. И на той, и на этой стороне умеют выпытывать секреты. Что же ты делаешь, Создатель!

– Если ты его отпустишь – тебя казнят.

Темка горько усмехнулся: его бы это не остановило.

– Не надо солдат. Даже если я захочу, княжич Эмитрий не согласится. Лучше, если он приедет к королю сам, ну, не под конвоем. Помните, он же хотел ему присягнуть! Я не знаю, как он оказался у князя Дина, но я не верю, что он лгал тогда. Пожалуйста, князь Кирилл, ну дайте ему хоть какой-то шанс.

Коннетабль отложил перо, взял в руки Митькин нож. Орел – преступный герб – был виден четко.