Загляда вцепилась в золотое кольцо у себя на пальце, попыталась его сорвать. Там, на дворе Середы, викинг с отметиной на лбу не догадался посмотреть ее опущенные и связанные за спиной руки и не заметил кольца. Загляда и сама забыла о нем, а сейчас вспомнила, и оно показалось ей раскаленным. Но крепко скрученная проволока не поддавалась дрожащим пальцам. Загляда чуть не заплакала, вспомнив, как сам Снэульв закрутил ее в день их сговора. Раньше она не знала, что боль в сердце может мучить сильнее ожога.

– Нам нужна одна девушка, наверное, она у вас! – разобрала она за стеной клети.

Перестав терзать палец с кольцом, Загляда замерла и стала слушать. Это говорил Снэульв. Ведь он и раньше спрашивал о ней. Зачем он пришел? За своей частью добычи?

– А ты-то кто такой? – неодобрительно отозвался уже знакомый голос низкорослого викинга с копьем, сторожившего пленниц. – Здесь все только из добычи нашего корабля. Много здесь таких ходит – девчонку им попригляднее. Вот поделят, тогда и будут вам девчонки.

– Эйрик ярл прислал нас за ней. Торгнюр Белый согласен ее отдать, – сказал еще один голос. – Открой, Отрюгг. Ключ у тебя?

– А, это ты, Лейв! – сторож узнал человека из дружины своего корабля. – Раз Торгнюр велел… Если что, я на тебя скажу.

Заслышав лязг ключа в замке, многие из женщин проснулись и подняли головы. А Загляда сжалась, опустила лицо – ей хотелось превратиться в мышь и спрятаться, не попадаться ему на глаза. И она уже была уверена, что пришли за ней.

Дверь открылась, в клеть упали отблески огня от костра на дворе. В дверной проем стремительно ворвался знакомый силуэт Снэульва. Сделав два шага, он остановился и стал быстро оглядывать сидящих и лежащих женщин.

– Саглейд! – тревожно позвал он. – Ты здесь? Где ты?

– Она здесь, если это она. – Вслед за ним вошел еще один человек, держа в руке горящий факел.

При свете Загляда узнала викинга в шлеме с железными наглазьями, который оставил ей амулеты Тормода и посадил Догаду на лошадь. Теперь он поднял факел повыше, стараясь осветить всю клеть.

– Если это та девушка, с которой Хельги снял ожерелье, то она здесь, – продолжал он. – Мы сами отвели сюда всех с того двора. Да я ее помню. Красивая девушка. И совсем славянка. Я бы и не подумал, что ее отец норвежец.

Не слушая его, Снэульв выхватил у него факел и стал осматривать все углы, освещая истомленные и заспанные женские лица, с испугом поднимавшиеся к нему. Загляда отвернулась, но тут же услышала возглас – он узнал ее.

– Вот она! – Снэульв кинулся к ней и схватил ее за плечо, второй рукой держа факел. – Саглейд! Бьерк-Силвер! Я нашел тебя! Слава богине Хлин!

Загляда подняла к лицу рукав, словно хотела защититься от света, и отвернулась. Она не знала, что сказать ему, и ничего не хотела говорить. Ей было больно видеть его, стыдно за то, что когда-то она верила ему и любила его. Это был не Снэульв, а какой-то оборотень, принявший его облик.

– Пойдем! – Снэульв схватил ее за руку и хотел поднять, но она вырвала руку и отстранилась. —Пойдем, Эйрик ярл велел освободить тебя. Тормод выпросил тебя у него. Пойдем же!

Торопливо сунув факел второму викингу, Снэульв поднял Загляду на ноги.

– Твой отец просил Эйрика отпустить тебя, – сказал викинг. – Эйрик ярл берет его к себе на службу и в уплату возвращает ему тебя. Он в Конунгаберге. Мы пришли за тобой и отведем тебя к нему.

Загляда посмотрела на него, мало что поняв. Какой отец – ведь ее отец далеко. Купца Милуту Эйрик ярл никак не мог взять к себе на службу Что все это значит? Не перепутали ли ее с другой? Но Снэульв ни с кем не мог ее перепутать. Что он придумал, зачем? И хотя все это могло послужить к ее спасению, от Снэульва Загляда не хотела принять ничего.

– Ты понимаешь северный язык?—спросил викинг, удивленный, что девушка молча смотрит на него и не радуется. – Эйрик ярл берет твоего отца к себе на службу, строить корабли, такие же как «Медведь». И за это он отдает тебя обратно отцу. Пойдем, хватит стоять. Тебе повезло, что твой отец такой искусный корабельщик.

И тут Загляда поняла. И при мысли о том, что все это устроил Тормод, а значит, он жив, горячие слезы вскипели в ее глазах и потекли по щекам.

– Он жив? – дрожащим голосом выговорила она. – Где он?

– Вот, это другое дело! – одобрил викинг. – А я уж думал, что ты глухонемая. Он в Конунгаберге, на дворе ярла. Пойдем, нас прислали за тобой.

Загляда шагнула к нему, но позади нее раздался возглас. Обернувшись, она увидела испуганные глаза Догады, обоих мальчишек, дочерей Починка. Не понимая северной речи, они, однако, сообразили, что она уходит от них.

– Куда ты? – в тревоге воскликнула Догада, для которой Загляда в этот страшный день уже почти заменила мать. – Ты уходишь? Не уходи!