Шрифт:
Загляда наливала в кувшин пива из бочонка, когда за спиной ее вдруг зазвучало:
Юная роща обручийРадость мою сгубила.Мечут острые стрелыВзоры Лебяжьебелой.Загляда обернулась: за ее спиной никого не было. Женщины и челядь занимались своими делами, а незнакомый глуховатый голос шел из ниоткуда.
Сколько ни вытянут богиРатных дорог «Медведю»,Вовеки скальд не обронитБерезы колец подарка.– Кто здесь? – крикнула Загляда.
Голос этот поражал ее в самое сердце: ведь этот стих передал ей Снэульв, еще когда она любила его и верила в его любовь.
Из-за большой бочки в углу вылез Ило и выплюнул орех.
– Ах, сын турса и росомахи! – в сердцах воскликнула Загляда. – Чтоб тебя кикимора щекотала! Ты чего еще придумал!
– Я ничего не придумал, – невинно ответил Ило. Подойдя поближе, он потянулся к кувшину с пивом, но Загляда отодвинула его подальше.
– Ну вот, ей для меня и пива жалко! – обиделся Маленький Тролль. – А я для тебя ничего не жалею! Вот, смотри, что я тебе принес!
Он сунул Загляде ладонь, и она увидела на ней кольцо из золотой проволоки. От многократных перегибов оно было помято, но все же она сразу узнала его.
– Откуда у тебя?
– Мне сам Орм отдал. Ему стало стыдно носить кольцо чужого обрученья.
– Врешь ты все! – недовольно ответила Загляда. Ей было стыдно думать обо всем этом, стыдно и грустно.
– Иногда я вру, – согласился Маленький Тролль. – Но зато я думаю, прежде чем объявить человека моим другом или врагом. А моим врагам бывает очень плохо, поэтому я думаю особенно хорошо. А вот ты, Береза Серебра, не умнее дерева, и ты совсем не думаешь. Ты совсем разлюбила Фенрира Волка?
– А тебе какое дело?
– Мне, может, и никакого. Тебе какое дело было до меня, когда ты отдала Орму это кольцо? Тебе теперь больше нравится Лейв, да?
– Никто мне не нравится! – в отчаянии ответила Загляда. Ей хотелось плакать.
– А чем Лейв лучше Снэульва? – неумолимо продолжал Маленький Тролль. – Ведь это Лейв, а не Снэульв, связывал тебе руки. Однако на Лейва ты не обижена и даже улыбаешься ему. Он вроде как ни в чем перед тобой не виноват, потому что раньше не был в Альдейгье. А Снэульв был, и потому не имеет права приходить сюда с викингами. Так ты думаешь?
– Ничего я не думаю!
– Вот и я говорю – ты не умеешь думать. Правду говорят, что от женщин не дождешься благодарности. Тормод и Кетиль – умные люди, они не хотят жениться. А вот Снэульв – глупый человек. Он дал тебе слово и держит его. Он обещал вовек не потерять твоего подарка и до сих пор носит его на руке. Я сам видел. Так что – ты будешь хуже его? Это кольцо тебе больше не нужно?
Ило бросил кольцо на колени Загляде. Она осторожно взяла его, словно боялась, что оно раскалено в огне.
– Хорошо подумай, не поторопилась ли ты сделать Фенрира своим врагом, – сказал Ило. – Послушай мудрого тролля. Фенрир не придет к тебе просить прощения за то, чего не делал. Но если ты сама захочешь с ним помириться – он будет только рад. А если нет – то стать мне самому женой того великана, за которого я выдал толстого Орма!
Ило прыснул от смеха и бегом бросился прочь. Загляда не поняла его последних слов, но и не задумывалась над ними. Осторожно держа кольцо, она рассматривала его, как новость, и не знала, что решить. Снэульв больше не искал с ней встреч, но она не раз видела его в гриднице и на дворе среди других викингов. Не ища его взглядом, она в любой толпе видела его первым, как будто его освещал особый свет, и все время чувствовала, где он, даже повернувшись спиной. И его лицо, замкнутое и напряженное, говорило о чем угодно, только не о равнодушии. Загляде было жаль прежней любви, она уже смутно стыдилась чего-то при мыслях о Снэульве. В самом деле – почему она не так сердита на Лейва? Потому что он не был в Ладоге? Так он уже десять лет плавает с викингами, и меч его в крови по самую рукоять. Если бы Снэульв не пошел с Эйриком – он ничем не помог бы ни Ладоге, ни самой Загляде. Помочь Ладоге он, конечно, и не мог, а вот ей… Загляда вспомнила рассказ Зимани о том, что Снэульв искал ее в самом начале набега. Наверное, он хотел как-то уберечь ее от других викингов. И он не виноват, что в те мгновения она оказалась не дома, а на дворе Середы. Так за что она на него сердита?
Ничего не решив, Загляда тряхнула головой и взяла свой кувшин с пивом.
В гриднице было тихо, челядинцы чистили столы, собирали с пола грязный затоптанный камыш, выгребали угли и золу с очагов. Спящих на полу и на лавках викингов они осторожно обходили, стараясь никого не потревожить. Гости здесь все время менялись: отдохнувшие уходили в город или к кораблям, вместо них приходили другие.
Прямо на полу меж двух очагов лежал широкоплечий викинг со спутанной русой бородой и волосами, обсыпавшими низкий лоб. Покрыт он был плащом из вытертого волчьего меха, а одну ногу в стоптанном сапоге из бычьей шкуры забросил на край очага. Рядом мялся один из ярловых челядинцев с корзиной для углей и золы, но не решался его потревожить. Великан уже проснулся и потягивался, не открывая глаз, брови его и борода смешно шевелились.
Загляда хотела его обойти, но он вдруг открыл глаза и сел перед очагом, широко раскинув ноги и загородив собой дорогу. Загляда попятилась. Маленькие медвежьи глазки викинга заметили ее ноги, потом поползли вверх, пока не добрались до кувшина в ее руках.
– О! – низким, хриплым голосом прорычал он. – Я чую запах пива! Это для меня! Дай сюда!
Он протянул к Загляде свои огромные руки. Испугавшись и даже не поняв, чего он хочет, Загляда отступила назад к дверям кухни. Видя, что кувшин с пивом убегает от него, викинг с неожиданной резвостью поднялся на ноги и устремился в погоню. Загляде казалось, что к ней бросился дикий зверь, вскрикнув от страха, она бросила кувшин ему под ноги, а сама кинулась назад в кухню.