– Ну я не знаю…– Шаман сделал задумчивое лицо, изучая пивную кружку.

– Мы отблагодарим,– пообещал Таль.– Два золотых хватит?

– Четыре,– быстро сказал шаман.– Говорить с богом тяжело и утомительно.

– Три,– отрезал Таль.– Мы ведь не знаем, что он ответит?

– Три, если откажет, четыре, если согласится,– предложил шаман.

– Договорились,– кивнул Таль.

К ритуалу шаман готовился долго. Перетащил статую на середину жилища, расположил перед ней плоский алтарный камень со следами засохшей крови, жаровню, поставил толстую черную свечу. Подумав, добавил вторую, потоньше. Тонкими кистями нарисовал на ладонях широко открытые глаза.

На все эти приготовления Таль взирал довольно скептически, увереннный, что большая часть их делается для того, чтобы содрать с клиента побольше.

Однако действие впечатляло. Едва забилась на жертвенном камне тощая курица, глаза шамана полыхнули огнем (Таль мог в этом поклясться!), одним выдохом зажег свечу (Таль тут же вспомнил рассказы агаков, не соврали ведь воины!). На жаровне шипели, сгорая, куриные перья, гремел бубен.

А потом шаман запел. Лани в панике закрыла уши. Понятно теперь, почему Блин лучше слышит, если просьба произнесена устами шамана. Другое непонятно – зачем вся эта магия, когда такой голосище?

Стены тряслись. Кувшин упал со стола и разлетелся вдребезги. Хорошо, Нанок позаботился допить пиво чуть раньше – как чувствовал. Статуя осветилась изнутри синим светом…

Тишина молотом ударила по ушам, Таль болезненно скривился.

– Ты как? – спросил он у Лани и сам себя не услышал.

Девушка сидела на полу, с ужасом глядя на шамана. Тот выглядел вполне довольным собой, налил сам себе пива в кружку, от души приложился.

– Бог услышал,– доложил он, и все его услышали.– Сейчас ответит.

Ответ тоже услышали все.

– Биде, мать твою! – взвыло каменное изваяние.– Сколько раз тебе говорил – не ори так!

– По-моему, это положительный ответ,– предположил Таль.

– Волоки этих троих ко мне. Сейчас же! – сказала статуя и умолкла. Сияние, окружавшее ее, медленно угасало.

– Надо же,– подивился шаман.– Обычно он говорит – посылай их подальше. А куда ж еще дальше, чем к Блину-то? Ладно, с вас четыре золотых. К храму вас Астах проводит, я попрошу. Старый я стал, а путь далекий.

Астах согласился выполнить просьбу Биде с большой неохотой. Видно было, тащиться к святилищу ему совсем не хотелось, но шаман есть шаман, пришлось подчиняться.

– Ты мне скажи,– обратился к нему Таль, когда они отошли подальше,– свечу дыханием зажигает, сам видел, крылья мог под одежду спрятать, вон горб какой,– а руки-то почему три?

– А ты с ним в карты играть пробовал? – поинтересовался ахарец.

Таль промолчал. Похоже, им еще повезло.

– Загадочный он у нас, шаман-то,– продолжал воин.– Однажды, обкурившись мухоморов, заявил, что он – женщина. Так веришь ли, до сих пор никто проверить не рискнул.

– Еще бы! – фыркнул Нанок.

Идти пришлось часа четыре. Лани уже не чувствовала ног от усталости, неутомимый ахарец взял такой темп, что выдержать его было тяжело, а мысль о привале в его светловолосую голову и не закрадывалась. Еще немного – и девушка взмолилась бы о пощаде, переступив через гордость, но тут Астах остановился.

– Вон оно, святилище,– сказал он.– Дальше – без меня. К Блину без приглашения не ходят.

– Можем послать,– предложил варвар.

– Послать я и сам могу,– возразил ахарец.– А Блин незваных гостей не любит. А не любить – это он умеет, мало не покажется. Вы идите себе, а я обратно поверну.

– Может, подождешь? – предложил Таль.

– Вот еще! А если вы оттуда вовсе не вернетесь? Нет уж, у меня еще дома дел полно. Счастливого пути, надеюсь, хоть живыми вернетесь.

Путь до святилища занял от силы полчаса. Вот это чудо архитектуры строили явно не ахарцы. Возможно даже, сам Блин руку приложил.

Лани восторженно ахнула. Здания прекраснее и величественнее она еще не видела.

– Фланский стиль.– Таль с любопытством смотрел на святилище.– Красиво, дух захватывает. Интересно, сколько лет этому зданию?

– Думаешь, на голову рухнет? – заволновался Нанок.

У портика стояла изрядная толпа. В основом варвары, определил Ларгет, но попадались и люди в приличной одежде. Все о чем-то оживленно спорили, размахивали руками. Иные даже выясняли отношения на кулаках.

– Это все к оракулу в очередь? – растерянно спросила Лани ближайшего ахарца.

Тот пригладил бороту, расправил плечи.

– Да, красавица, все туда. Становись, за мной будешь, а я вон за тем, с топором.

– Они здесь все с топором,– проворчала Лани. На глаз было видно, до ночи они к оракулу не попадут. Даже до следующей.