– Итак? – вдруг раздался голос Дэниела.

– Что «итак»?

– Что тебя все-таки тревожит – ситуация или девушка?

– И то и другое, – лаконично ответил Джесс.

Младший брат с минуту помолчал, потом решительно начал:

– Сдается мне, между вами что-то происходит, причем уже давно. Сдается мне…

– А мне сдается, что это не твое дело, братец, – сердито оборвал его старший Камерон.

Но Дэниел только рассмеялся:

– Брат, я знаю тебя всю жизнь, а с Кирнан мы вместе выросли. Полагаю, я имею право высказаться.

– Ах, ты полагаешь! – насмешливо протянул Джесс. Дэниел усмехнулся:

– Так сделай же что-нибудь в конце концов! Женись на ней, пока она окончательно не решила выйти за Энтони Миллера.

Капитан прерывисто вздохнул.

– В том-то и дело, что не могу.

– Почему, черт побери?

– Она будет несчастна.

– Неужели? А с Энтони Миллером она, значит, будет счастлива? Ну что же, раз ты так считаешь, значит, так оно и есть.

– Ей нельзя выходить за Миллера. Она его не любит, – выпалил вдруг Джесс.

– Многие женятся без любви, – справедливо заметил Дэниел. – И некоторые неплохо ладят. То же самое может произойти и с Кирнан. У них с Миллером много общего – происхождение, принципы… Впрочем, как и у вас с ней.

– Да, – пробормотал брат, – как и у нас с ней…

Но в голосе его не чувствовалось уверенности. Он не знал, как объяснить Дэниелу, что его тревожит. Они ведь тоже одного происхождения, а значит, их принципы должны быть одинаковыми. И все же надо хотя бы попытаться высказаться.

– Скоро начнется война, Дэниел.

– Никакой войны не будет, Джесс, в лучшем случае – небольшая заварушка. После сегодняшних событий у старины Джона Брауна не так уж много сил. Некоторые его люди убиты, другие ранены. Вряд ли он окажет серьезное сопротивление, но даже если он не сдастся, покончить с ним будет делом нескольких минут.

Да, у старины Джона Брауна есть и больные, и раненые. Он, Джесс, сам видел юного Оливера Брауна, и ему не забыть тех слов, с которыми обратился к нему отец: «Умри как мужчина!» И глаза его при этом горели бешеным огнем…

– Браун – страшный человек, – произнес капитан. – Пожалуй, самый страшный из всех, кого мне доводилось видеть в жизни.

– Проклятие! Неужели этот фанатик произвел на тебя такое сильное впечатление? – Дэниел помолчал, внимательно глядя на брата, а потом добавил: – Даже если так, ему все равно не удастся уйти безнаказанным!

Джесс кивнул:

– Разумеется, я так и не считаю. Насколько мне известно, он совершил убийства в Канзасе и убил несколько человек здесь. Черт возьми, я не судья и не присяжный, но сдается мне, на его совести еще и измена! – Джессу вспомнились молодые последователи Брауна. – Я даже не знаю, как это описать. В его глазах какой-то странный свет… Он знает, что умрет сам и что умрет его сын, но верит в свою священную миссию.

– Он фанатик, и его нужно повесить.

– Совершенно с тобой согласен, – со вздохом проговорил брат. – И все же жаль, Дэниел, что ты с ним не встречался. Он страшный человек, поверь мне.

– Никогда не видел, чтобы ты кого-нибудь боялся, Джесс, – с сомнением в голосе проговорил младший Камерон.

Джесс усмехнулся:

– Значит, плохо смотрел, братишка! Каждый человек чего-то боится. Когда я сражаюсь на войне, я не думаю о смерти и не боюсь умереть. Но тут я действительно испугался…

– Чего?

– Чего-то такого, что невозможно потрогать и понять. Того наконец, что неизбежно произойдет и что я не в силах предотвратить.

Дэниел в изумлении слушал монолог брата. На мгновение Джессу показалось, что парень отделается шуткой, но вдруг по выражению его лица почувствовал, что Дэниел прекрасно его понял.

– Только время расставит все по своим местам, Джесс. Только время…

– Наверное, ты прав.

Они были очень похожи с Дэниелом. В своем Камерон-холле они выросли с твердыми понятиями о добре и зле, чести, этике и долге. На этом основаны их убеждения и поступки.

Вот только их пути могут оказаться разными.

– Не забывай, что мы братья, Джесс. Дэниел подъехал поближе и протянул Джессу руку. Тот с чувством пожал ее.

– Да, Дэниел, мы братья.

– И это здорово!

– Даже очень.

Они не отнимали рук и не сводили друг с друга глаз.

Наконец Дэниел улыбнулся.

– И все же уж слишком ты мрачен сегодня, – повторил он, на сей раз надеясь на ответ.

– День такой выдался.

И тут Дэниел авторитетно заявил:

– А знаешь, чего тебе сейчас не хватает? Исключительно выпивки!