Анна передала сообщение, как только Джек со Стюартом вошли в дом:

– Грета просила тебя позвонить.

– Ладно, – сказал Джек и пошел на кухню. Анна отправилась за ним.

– Что случилось? – спросила она.

– Что ты имеешь в виду? – Он взял со столика записку. – Марвин поехал в Бостон отвозить в галерею свои скульптуры. Будет поздно вечером. – Джек протянул ей записку. – Ты знаешь, эти идиотские скульптуры идут нарасхват. Он становится богачом.

Анна подняла брови.

– Я буду наверху, если понадоблюсь. – Джек вышел из кухни и позвал: – Стюарт?

– Я в комнате. Читаю, – отозвался Стюарт.

– Хорошо. Простая проверка. Я спущусь через час, собираюсь немного вздремнуть.

– Ага, – сказал Стюарт. – Я так и подумал.

Анна разобрала продукты и достала сковороду, чтобы пожарить бекон для пса. Она перечитала записку Марвина, просмотрела почту и взяла трубку. Джек был на проводе наверху. Анна отставила сковородку, прикрыла рукой микрофон и тихонько слушала.

Джек разговаривал с Гретой.

Грета говорила:

– Ты спрашивал у Анны, возможно ли, чтобы ребенок был от тебя?

– Нет. Весь день прошел в ожидании результата. Стюарт хотел заново провериться, а это всегда трудно. Я имею в виду, мы были почти уверены, но все равно все это сильно выматывает. Я-то привык, потому что мне приходилось делать это каждые полгода.

– Он здоров?

– О да, – ответил Джек. – В любом случае, Стюарт стал теплее относиться к идее отцовства. Он всегда хотел ребенка.

Что за чертовщина? Подумала Анна. Что, черт возьми, происходит?

– Я не против, чтобы Стюарт стал биологическим отцом, – сказала Грета. – Но послушай, я звоню, потому что до завтра не смогу приехать.

– Да, я это уже слышал.

– А еще я хотела сказать, что у меня сейчас период овуляции. Как думаешь, не хотел бы Стюарт приступить к этому на выходных? Не могли бы мы попытаться в субботу ночью?

– Эй, люди, вы совсем лишились рассудка? – рявкнула Анна в телефонную трубку.

– Привет, Анна, – поздоровалась Грета.

– Я не знаю по поводу субботней ночи, – сказал Джек. – Мы со Стюартом заключили соглашение и все еще его соблюдаем. Сначала один шаг, потом другой, быстро, но по порядку. Хотя, если все эти шаги объединить, Стюарту может понравиться эта идея. Я имею в виду, может пройти и полгода, пока мы попадем в яблочко, и девять месяцев после этого, прежде чем появится маленький приятель или приятельница. К этому времени мы со Стюартом будем женаты уже шестнадцать месяцев. Я думаю, вполне нормально, если мы начнем завтра.

– Нет, на самом деле ненормально, – откликнулся в трубке Стюарт.

– У нас что, общий разговор для всех? – полюбопытствовала Грета.

– Это, конечно, то, что нам со Стюартом предстоит обсудить, – сказал Джек.

– Самая нелепая идея, которую я когда-либо слышала, – снова вмешалась Анна.

– Вот он, голос разума. Давайте же его послушаем, – поддержал ее Стюарт.

– Мне кажется, неправильно рожать ребенка в такой пестрой семейке, – Анна.

– Почему? – одновременно спросили Грета и Джек.

– Почему? Почему неправильно? Да потому, Джек, что с какого-то момента Грета и Стюарт будут растить этого ребенка без тебя, если говорить прямо. У него или у нее будет две разбитых семьи – одна семья с матерью-одиночкой, а другая – с овдовевшим папашей, – сказала Анна.

– У маленькой девочки будут любящие отец и мать. Я третий родитель. Как много детей ты знаешь, у которых трое родителей? У нее будет замена на случай, если что-то случится с одним из нас. А кроме того, у нее будешь ты, – сказал Джек.

– Нет, – отрезала Анна. – Меня у нее не будет. Я не буду частью жизни этого ребенка, у меня уже был один. Я в этом не участвую.

Все трое замолчали, Анна присоединилась к ним, молчание замкнулось в квадрат. Анна чувствовала, что они ждут. Время настало.

– Я переезжаю. Я продаю дом и переезжаю. Дом выставят на продажу в понедельник.

– Ты что? И куда я буду привозить cвоих детей на каникулы, мама? – заголосил Джек.

– Куда ты поедешь? – спросила Грета.

– Еще не знаю. Может быть, в дом престарелых, где наконец смогу научиться жульничать, играя в карты. Где смогу прожить в депрессии остаток своих дней как ожесточенная пожилая женщина в грязной комнате с пахнущими мочой коврами. Может быть, и туда, – сказала Анна.

– Привет, люди, и добро пожаловать на остров Слез. Население – один человек, – откликнулся Джек.

– А сейчас я вешаю трубку. С чувством раздражения и разочарования в вас троих. Но прежде чем повешу трубку, я вам кое-что скажу. И преимущественно это касается Джека, остальные могут принять это в качестве совета: наверное, горе – это вторая наихудшая причина, из-за которой стоит заводить ребенка.

– А первая? – поинтересовался Стюарт.

– Первая – заводить ребенка лишь потому, что кто-то еще хочет, чтобы ты сделал это. А сейчас, вы уж извините меня, мне нужно пожарить мясо собаке.