У нас уже на нынешний момент 435 679 юзеров.

Пора действовать.

Девочки нервничают, они не предполагали, что окажутся на вершине такой пирамиды, будто на страшной высоте. Я их как могу успокаиваю в «аське», приглашаю к себе, пою коньяком и подвергаю ласкам.

Чистая терапия.

Подвергнутые ласкам, они несколько дней держатся молодцами.

Анжела рассказала, что слышала в кафе разговор двух парней и двух девушек. Примерно такого содержания.

«– Нас развели, как лохов! Почему я должна молчать! – это одна из них молодому человеку.

– Потому что ты вассал, Акулина! Мой вассал, запомни. И не рыпайся, – отвечает тот.

– Сюзерен нашелся! – это другая, тоже вассал, по-видимому.

– Ты обращался в Центр? Что они говорят?..»

И так далее.

Когда до моих девушек доходит, что это они вместе со мною и есть Центр – им становится плохо и нужно срочно поить их коньяком.

17 мая 20… года

18 мая 20… года

Девочки в шоке.

Они, конечно, передали Инструкцию своим вассалам, но сразу же дружно набросились на меня в «аське», упрекая, что я сошёл с ума и никто не придет на такой отстойный флешмоб.

– А вы чего хотели? – вяло отшучиваюсь я. – Раздачи парфюма? Встречи с Киркоровым? Моя Система, какой хочу флешмоб, такой и заказываю. У меня ностальгия.

Но сам страшно волнуюсь. До акции осталось меньше суток.

19 мая 20… года

Поехал к трём часам дня в Москву на Красную площадь, чувствуя себя стопроцентным старым идиотом. В кармане имел красную тряпочку для чистоты эксперимента. Нельзя призывать к чему-то, а самому уклоняться от этого.

Примерно без четверти три, заметив сгущение молодежи в районе Лобного места, направился туда.

Толпа нарастала с непостижимой быстротой, будто лавина сходила с горы. У меня сердце стучало, а рука, сжимавшая в кармане пионерский галстук, вспотела. Все нервно посматривали на часы Спасской башни.

Милиция наконец очухалась и тоже поспешила к Лобному месту. Но винтить пока было не за что. Никто не митинговал, даже не переговаривался. Люди стояли, посматривали на часы и ждали. И в этом ожидании была какая-то страшная и грозная сила.

На лица ментов тоже стоило посмотреть.

Ровно в 15.00 с первым ударом курантов на Спасской башне сотни молодых людей выдернули из карманов и сумочек красные пионерские галстуки и, лихорадочно спеша, принялись повязывать их на шею.

У ментов не выдержали нервы.

– Разойдись! – рявкнул один из них в мегафон.

Но ментов было явное меньшинство. Моих же вассалов было у Лобного места несколько тысяч человек.

Их было так много, что предписание построиться в колонны было выполнено очень приблизительно. Просто авангард толпы, который оказался ближе к Васильевскому спуску, взявшись за руки, зашагал вниз к мосту.

Кто-то первым запел чистым звонким голосом.

– подхватила толпа.

В весеннем прохладном воздухе звенела песня. Тысячи молодых людей в красных галстуках (впрочем, было немало и пожилых) маршировали с песней по Васильевскому спуску, а обалдевшая милиция сопровождала их по обе стороны.

Это было невероятно красиво и до сумасшествия необычно.

Раздался вой сирен. Откуда ни возьмись налетели милицейские сине-желтые уазики, из которых посыпались менты. Они бросились в толпу, стараясь отодрать от колонн сцепленных руками вассалов.

Уже кого-то волокли в ментовский уазик.

Но песня продолжалась и только с последними словами «всегда будь готов!» люди побежали врассыпную.

В минуту никого не осталось на Васильевском спуске, кроме ментов и захваченных ими трех человек – одного парня, старухи и девочки-школьницы.

Я тоже бежал вместе со всеми, задыхаясь от бега и счастья. Я угадал! Угадал! Угадал!

Моя система работала!

20 мая 20… года

Ну и напились мы сегодня вчетвером на моей даче!