Когда мы поднялись наверх, я спросил:

– Скажи, Кирилл, кто тебя надоумил на это? Фихтенгольц?

Спросил как бы шутя, игриво так, желая понизить градус ответственности, если можно так выразиться.

Кирил выпрямился и взглянул на меня холодно и повелительно. Другого слова не подберу.

– Дон, если вы хотите, чтобы наши отношения продолжались, не говорите о моем долге таким тоном. Я готов шутить на эту тему с Лизой, но не с вами… Да, об этом призвании знает Григорий Ефимович. Он знает, подчёркиваю, но не он его придумал. Все, что я вчера написал, – чистая правда. И Божественное Знамение, и явление Богородицы. Если будет повод, я об этом вам расскажу…

Я любовался мальчиком. Именно в тот момент я начал верить… Почему бы и нет? В нашей истории немало чудес. Почему бы сыну олигарха, прожившему в вынужденном затворничестве десяток лет – отрочество и юность – не стать Государем Российским?

– А сейчас давайте обсудим, с чего нам начать, – уже будничным тоном предложил он.

Для начала надо было определиться с целью путешествия. Она пока звучала слишком общо: «знакомство с Россией». Но Россия большая.

– Пока ещё большая, – сказал Кирилл.

Как нам с нею знакомиться? Неужто мы просто туристы, снарядившие свой собственный микроавтобус и раскатывающие по городам и весям?

– Что мы там делаем, в России, Кирилл Юрьевич? – не без ехидства спросил я.

– Я хочу говорить с народом, – сказал он.

– Как? На улице, на базаре, в церкви? Или мы устроим митинг? На него нужна санкция властей, как тебе известно.

– И там, и там, и там, – начал сердиться он, показывая тем самым, что чёткого ответа на вопрос у него не имеется. – Мы просто поживем немного в этих городах и весях и совершим в каждом какое-нибудь благое дело.

Да, он так и сказал: благое дело.

– О’кей, – сказал я. – Куда поедем? Ты только учти, что нас, вполне вероятно, будут искать и преследовать. Как только нас засекут, наш автомобиль станет известен, и нас схватят.

– Придется купить новый автомобиль.

– Ты хочешь в каждом городке покупать по «Газели»?

– Почему бы нет, – сказал он. – Старые будем дарить детским домам.

– О’кей, – снова сказал я.

И мы расстелили перед собою карту.

Россия выглядела заманчиво и аккуратно – с зеленоватыми просторами низменностей и коричневатыми грядами холмов, с дорогами, просёлками и тропинками, с кружочками городов и точками прочих населенных пунктов. Там жил удивительный русский народ, сумевший каким-то путем распространиться на этой немалой территории и теперь, в сущности, не очень знающий – что с нею делать и зачем она вообще нужна.

И этот народ стремился перебраться в столицу, ибо делать на остальной территории было особенно нечего, а жить скучновато.

Так казалось Кириллу да и мне, когда мы гладили ладонями карту, расправляя её во всю ширину стола и озирая взглядом.

– Давай от крупного к мелкому. Очевидно, нам надо совершить некий круг, ибо мы вернёмся всё же обратно, – предложил я.

– Не факт, – сказал Кирилл. – Но допустим.

– По часовой стрелке или против часовой?

– Против, – уверенно сказал Кирилл.

И мы наметили круг – то есть, не круг, конечно, а некую извилистую замкнутую линию, проходившую последовательно через области срединной России: Калужскую, Орловскую, Липецкую, Тамбовскую и так далее, причём не через областные центры, а в стороне от них, через малые уездные городки, поселки и деревни.

Нам нужна была глубинка.

Будущий Государь хотел копнуть поглубже.

Замечу вскользь, что этот маршрут и этот план, как и все наши планы, как и все планы на Руси, оказался впоследствии искажённым до неузнаваемости разными обстоятельствами.

Но тогда мы прочертили эту кривую с энтузиазмом первопроходцев и разошлись по своим компьютерам, чтобы продолжать наблюдения за Сетью, взволнованной ночным заявлением Кирилла.

Надо сказать, что, кроме ЖЖ, особого волнения нигде не наблюдалось. Мало ли кто и что сморозит в блоге… Правда, человек публичный, «богатейший тинейджер», но всё равно. Надобно поглядеть, может, выпил лишнего…

Да и в ЖЖ комментарии уже пошли на спад.

И вдруг, как гром среди ясного неба, из Сети выпала очередная Инструкция Центра, оставленного мною на присмотр Гены Блинова.