Мутанты уже находились достаточно близко от Феликса так что он мог различить черты каждого из них. Вожак был огромным жирным великаном с несколькими кинжалами на поясе, обвившем его выпученный живот. Он был настолько жирен, что казался слепленным из теста. Огромные трясущиеся складки плоти дергались вверх-вниз при каждом его шаге. Феликс дивился, как только земля держит это чудовище. На детской головке вожака тряслось множество подбородков, и у него почти не осталось зубов, так же как и у оскалившегося в ответ Готрека. В одной жирной руке он держал массивную палицу с каменным навершием.

Сбоку от вожака шагало отвратительное существо ростом повыше Феликса. Ухо его было разодрано многочисленными укусами, полученными в какой-то сваре. Длинные тонкие пряди волос ниспадали, подобно обвисшему лишайнику, с его узкого, почти лысого черепа. Оно вызывающе крикнуло, высоко занеся покореженную временем кривую саблю над головой. Феликс заметил волчьи клыки у него во рту.

Великан с головой лося остановился и прислонил к губам свой охотничий рог. Еще один мощный звук огласил равнину, затем мутант прокрутил свой рог на цепочке, охватывающей его шею, и продолжил дуть, наклонив вперед рогатую голову.

За ними шагала яростная толпа жутких тварей. Каждая из них носила на себе метку Хаоса. Многие были покрыты ранами от хлыстов. У иных были морды волка, козла или барана. У некоторых вместо рук – когтистые лапы, щупальца или костяные дубинки. У одной голова росла прямо из живота, а шея была похожа на пень. А у другой на спине был горб, на котором поблескивал мокрый рот. Их нечищенное вооружение было весьма пестрым: палицы, зазубренсабли, пики, подобранные на забытых полях сражений, Феликс с трудом подсчитал количество нападавших – где-то десятка полтора… Перевес на их стороне, с неудовольствием отметил Ягер, даже учитывая всю боевую мощь Победителя троллей.

Феликс мысленно чертыхнулся. Враги были уже слишком близко, чтобы путникам удалось убежать из Черных гор к нижним землям южной провинции Империи. С края тропинки, по которой они проходили прошлой ночью, Феликс видел огни человеческого города. Он каждый вечер мечтал о теплой постели и кружке холодного эля. Теперь же – страх пробежал по его венам, подобно ледяной воде – опять придется сражаться за свою жизнь. Невольно он испустил короткий стон.

– Хватит, человечий отпрыск. Пришло время для кровопролития! – сказал Готрек. Он выплюнул большой комок мокроты на камни под ногами и провел левой рукой по массивному рыжему хохлу, возвышавшемуся над его бритым татуированным черепом. Цепь в его носу чуть слышно позвякивала, но этот звук заглушался безумно ревущим смехом.

Покорно вздохнув, Феликс откинул свой красный плащ за широкое плечо, высвободив правую руку, и вытащил длинный меч из узорных ножен. Красноватые руны гномов покрывали всю длину лезвия.

Мутанты были уже настолько близки, что можно было услышать шлепанье их босых ног и обрывки слов, произнесенные резкими гортанными голосами. Он мог разглядеть биение зеленых сосудов в их желтоватых, пустых глазах и подсчитать, сколькими гвоздями прибиты ободья кожаных Щитов. С неохотой он поднялся из своего укрытия и приготовился к битве.

Он посмотрел на Готрека и с ужасом увидел, как камень из пращи со всей силой ударился в череп гнома. Послышался треск, и Победитель покачнулся. Страх наполнил человека: если гном упадет, то у него нет никакой надежды выстоять против орды неприятелей. Готрек наклонился, но остался стоять, а затем поднял руку и дотронулся до раны, которую оставил камень. Удивление пробежало по его лицу, когда он увидел кровь на своих пальцах – и тут же оно сменилось выражением ужасной ярости. Победитель троллей издал могучий рев и бросился на выродков.

Его отчаянное нападение не оставило им времени защищаться. Только толстый вожак успел наклониться, когда секира Феликса просвистела над его головой. Его проворство удивило Феликса. С ужасным хрустом секира вонзилась в грудь его тощего приспешника, а затем снесла голову второму нападавшему. Мощный удар разрубил кожаный щит и отсек щупальце третьему.

Не давая врагам прийти в себя, Готрек метался среди них, как смертоносный вихрь. Толстый вожак вновь удачно уклонился от гибельной секиры и отдал какой-то приказ своим подчиненным. Мутанты начали окружать гнома, держась на безопасном расстоянии от оружия Готрека.

Феликс устремился в атаку. Магический меч, который он взял у мертвого храмовника Альдреда, сиял в его руке, как волшебная палочка. Он, казалось, пел, снося головы чудищам. Руны вспыхивали ярче, когда он вскрывал им черепа так же легко, как огромный нож мясника отрезает кусок говядины. Мозги вырвались из черепов мощным всплеском. Феликс поморщился от отвращения, когда слизь попала ему на лицо, но заставил себя побороть тошноту и ударил снова. Внезапная дрожь пробежала по его руке, когда он пронзил мечом разодранную грудную клетку, воткнув его в сердце чудовищу. Он увидел, как глаза мутанта расширились от страха и боли. На бородавчатом лице проступил ужас, и умирающий пробормотал то ли проклятие, то ли молитву своему темному богу.