Ну, точно! Рассказать сказочку?

— …поведав о том, что произошло на окраине подвластных мне территорий этим летом.

Лина непонимающе хлопнула глазами. Что-что ему рассказать?

— Неужели ваши подданные были недостойны вашего доверия, и не сообщили вам о случившемся в Степи во всех подробностях?

— Отнюдь! Они сообщили даже слишком много! И теперь мы бы желали выслушать очевидца.

— О, — сложила девушка губы трубочкой, и посмотрела в зал, где начался очередной танец. Затем покосилась на своего короля, поразилась мелькнувшему в его глазах холоду и вздохнула. Хотелось сбежать, и подальше! Опять допрос, замаскированный, правда, под светский разговор. А это еще хуже, потому что речь придется облекать в головоломные конструкции придворного слога. — Ваше желание закон для меня, хотя то, что моя ничтожная персона заинтересовал вас, мой король, чрезвычайно удивительно. Среди живущих есть куда более заслуживающие внимания персоны.

— Позвольте нам самим решать, кто заслуживает высочайшего доверия и интереса, — в голосе собеседника послышалось мягкое предостережение, — рассказ о вашем участии в событиях лета позволит нам создать полную картину произошедшего, что и послужит нашему развлечению.

Лина покорно вздохнула и присела на услужливо пододвинутый слугой пуфик. Она даже в полный рост не возвышалась над королем, посиживающем на удобном кресле, согласно очередной традиции вознесенном над полом почти на руку, а уж теперь, устроившись у его ног… Волосы подметали паркет, укрыв ее длинным плащом, дыхание ровное, руки сложены на коленях, в глазах — восторг. Ну что же, побудем паиньками. В конце концов, спорить с власть имущими себе дороже. Она сложила руки на коленях и прокашлялась, начав свой рассказ с откровенного вранья.

— Я покорная слуга вашего величества, и исполнение ваших повелений доставляет мне несказанную радость. Мое участие в произошедших событиях, повлекших за собой довольно большой ущерб для городской казны, было куда менее впечатляющим, чем участие в них же полутора тысяч орков, неожиданно решивших, что для собственного возвышения им совершенно необходимо сравнять с землей все Приграничье…

Это было долго. Очень долго. И скучно. Хотя виляния между правдой и правдой, уклончивые ответы на многочисленные вопросы и прочие светские хитрости, затрудняющие возможность отличить истину и напускающие тумана доставили девушке некоторое удовольствие. И заставили ощутить гордость за свои способности к вешанию лапши на уши и за долготерпение. Хотя на счет лапши… то, что король ее не уличает, не значит того, что он ничего не замечает!

— …с непередаваемой грустью вынуждена признать, что мое недостойное поведение послужило одной из причин разразившегося конфликта, но большая часть нанесенного ущерба все же по справедливости была приписана степным кланам. Мое же участие было минимальным…

— Какой великолепный рассказ, — хмыкнул король, — куда более интересный, чем иные, услышанные мною за последнее время.

— Вы мне льстите, ваше величество, — устав изображать скромницу, заметила Лина.

— Разумеется. Но у меня появился еще один вопрос.

— Я вся внимание…

— Кто вас учил, майл'эйри?

— Отличные мастера своего дела, мой король. Потратившие на меня уйму своего драгоценного времени, впрочем, как и вы.

Король приготовился задать парочку уточняющих вопросов.

Ее величество, спрятавшись за веером, улыбнулась. Она прекрасно понимала интерес своего мужа к разнообразным сплетням. Любопытство было основным, тщательно скрываемым от общественности, пороком, которым довольно часто беззастенчиво пользовались некоторые члены Тайного Совета… Девочка прекрасно держалась, гордо и уверенно, но пора было ее спасать.

— Супруг мой, как вы отнесетесь к тому, что я приглашу майл'эйри Эйден на малый раут, который мы даем на следующей декаде?

— Кхм, — подавился очередным вопросом Сверол Двенадцатый.

Лина грустно сдвинула выщипанные бровки, тяжко вздохнула и согласно склонила голову.

— Ваше желание для меня закон, — кажется, она начала повторяться?

— Надеюсь на новую встречу, — поднимаясь и вежливо прикладываясь к протянутой ручке вскочившей девушки, проговорил король.

— Повинуюсь, — пробормотала Лина, и, развернувшись, поспешно удалилась, пытаясь затеряться в толпе. Впрочем, это сделать было довольно трудно, потому что перед маленькой фигуркой, укутанной в рыжий плащ спускающих ниже пояса волос, люди торопливо расступались.

Боялись?

Глубокой ночью герцогиня радостно пересчитывала полученные на балу приглашения. Это был успех! Линара мрачно взирала на кучку цветных картонок и выслушивала довольные сентенции мачехи.

— Милорд герцог был доволен вашим поведением, — торжественно заявила та.

Девушка скептически хмыкнула. Это чувство вряд ли знакомо холодному и расчетливому лорду, скорее, ее поведение соответствовало каким-то его тайным задумкам. Сама она была очень зла, и потому язвительна:

— Чем же он был доволен?

Герцогиня Эйден закатила глаза, задумчиво шевеля алыми губками:

— Самообладанием, умением подать себя, знанием правил этикета… всяческими никому не нужными вещами, — рассмеялась она легкомысленно, — и на часть этих приглашений разрешает ответить согласием. Потому что в год дебюта вы обязаны посещать не менее трех мероприятий в декаду, не считая ежемесячного официального королевского приема. Так что будьте любезны… — и вручила стопку картонок девушке, — соответствовать.

Шах тан эре! Девушка раздраженно дернула плечом. Тьма побери короля, герцога и весь высший свет целиком! Вот чем оборачивается попытка не уронить честь рода! Кучей проблем! Потому что ни тренировки, ни занятия никто не отменял. Придется совмещать… а вот нормально спать уже не получится. А три из десяти дней в декаде буду потрачены на всякие приятные глупости — подгонку нарядов, макияж, сплетни, выяснение отношений с прислугой. Для кого-то это составляет основной смысл жизни… К великому сожалению, отнести себя к этим счастливчикам Лина не могла! А хотелось бы… Ну, никто не говорил, что будет легко!