Странная какая-то. Программист нагнал ее и обнял. Холодное тело, она не дышит. Труп? Его зрачки расширились от ужаса. Неужели живой мертвец или упырь?

— Не прикасайся ко мне, — шепнула девушка, сверля парня взглядом.

Красные, словно вишни, глаза зачаровали его, а когда он зажмурился на мгновенье, то обнаружил, что незнакомка пропала, словно растворилась в воздухе.

Иван так и не понял, что это было за видение. Только что он обнимал девушку, а сейчас хватал руками воздух. И нет никого. Только чудится, будто идет кто-то рядом, шурша одеждами.

— Визуальные глюки, — буркнул парень, залезая на своего излюбленного сфинкса.

Он лег на спину магического существа и принялся разглядывать звезды, ожидая ее.

— Ирка, я чувствовал, что это была ты! И ты приходила ко мне!

— Изойди! — раздался вдруг сдавленный визг, и что-то полоснуло парня по щеке.

Он мигом спрыгнул со сфинкса, схватившись рукой за щеку. Что-то теплое липкое согревало его пальцы. Кровь. Только шрама ему не хватало!

Иван в ужасе посмотрел перед собой. Она, та самая, похожая на Ирину, стояла напротив него, сжимая в руке все тот же серп, а в ее глазах было столько ненависти, что страх не мог не закрасться в душу парня. Вдоль рук девушки выросли широкие крылья из больших белых перьев, а все тело светилось красным.

— Ира! — выдавил Иван.

— Ты пришел за мной? — чуть шевеля губами, спросила она. — Я чувствую это! У тебя не получится! У меня могущественный покровитель! Никто из людишек не сможет справиться со мной!

Она, не сводя глаз с ухватившегося за рассеченную щеку парня, медленно подняла серп. Следующее ее движение могло бы стать последним, что видел московский студент в своей жизни, если бы… он случайно не нажал на кнопку включения фонарика и не осветил лицо девушки. Она вскрикнула, словно от боли и, взмыв под звезды, улетела в неизвестном направлении.

— Ну и делааааа, — протянул программист, — да в этой игрушке глюк на глюке.

А сыщик-то кеметский оказался проворным, словно обезьянка. Пробежав квартал по проспекту Ленина, он свернул на Энгельса, потом на Путина. Продолжались бы так и дальше догонялки по улицам предутренних Фив, если бы не случайность.

Вдруг закутанное в плащ существо споткнулось обо что-то и растянулось в полный рост на камнях проезда Рамсеса II.

Маша, одним прыжком настигшая сыщика, приземлилась ему прямо на спину и прижала к земле его плечи.

Всё, что могла рассмотреть девушка в данном положении, была модель древнеегипетского плаща: всего лишь покрывало, сложенное вдвое и зашитое с одной стороны, а по линии шеи приделана тесьма, отделяющая подобие капюшона от большого куска материи, в которую можно закутать тело в холодные зимние дни. Из-под плаща торчали две руки, скорее мужские, нежели женские, с большими кистями и длинными пальцами. На запястьях обеих рук сверкали браслеты (в свете брошенного неподалеку фонарика). "Богатенький экземпляр", - подумала Маша. Такие украшения и в двадцать первом веке её эры стоили бы большие деньги, а какова была их цена в Кемете, лучше даже и не предполагать.

— Отпусти, — прохрипел кеметец, на спине у которого удачно устроилась Маша.

Мальчишка. Сомнений не осталось. Маша, помнившая одноклассника Кольку, который выслеживал ее в шестом классе по дороге домой; Петьку, который на одном из уроков лезвием отрезал ей косичку, и прочих малоприятных особей мужского пола, решила излить все негодование на так удачно пойманном древнем мальчике.

— Зачем за нами следил всю ночь? — начала она допрос, с силой надавив на плечи парня.

— Факел, — прохрипел он, — факел без огня покажи, хеттская женщина…

Удивления у Маши было хоть отбавляй, и она ослабила хватку.

— И всё? — лишь смогла спросить она. — Кстати, Хаттуса — не моя родина.

— Неужели для тебя эта штука — само собой разумеющееся?

— Ну да. Фонарем зовется. Правда, скоро он уже… — девушка задумалась, подбирая синоним к выражению "батарейка села", и потом сказала, — сгорит он скоро.

— Так ты меня отпустишь?

— Если тебе нужен только мой фонарь. Ночной Дозор, блин, недоделанный.

— Да-да, только фо-нарь, — подтвердил пленник.

— Честно-честно? А то знаю я вас, пацанов!

— Да отправит меня господин Тутанхамон, разум, здоровье, сила, на каменоломни, если я наврал почтенной хеттской женщине, имеющей фо-нарь.

"Ух ты, какой разговорчивый попался! — улыбнулась про себя Маша. — А теперь я еще знаю, какой сейчас год! С точностью до пяти-шести лет! И не надо достройки у храма Амона анализировать!

Но озвучивать рассуждения она не стала, а лишь сказала:

— Ладно, подарю ребеночку игрушку, но при одном условии.