– Вы считаете, что это сейчас очень важно? – в свою очередь спросил Клос. «Известно ли им, что это был я?» – пронеслось у него в голове.

– Важно или неважно, – сухо сказал гестаповец, – главное – установить, кто был этот офицер.

– Давайте не будем заниматься мелочами. Так вот, группа офицеров во главе с Вильманом намеревается выдать американцам группенфюрера Вольфа. – Клос полагал, что его слова произведут должное впечатление, однако на лицах четырех гестаповцев появилась только ироническая улыбка.

– Пусть они сначала его найдут, – проворчал Олерс, но замолк под строгим взглядом Вормитца.

– Почему вы обращаетесь с этим к нам? – спросил он Клоса.

Клос ожидал такого вопроса и заранее подготовился к ответу.

– По двум причинам. Во-первых, вы были ближайшими сотрудниками группенфюрера, и, во-вторых, только вы смогли бы ему помочь.

– Вы так уверенно говорите, Клос, как будто мы знаем, где сейчас скрывается Вольф, – сказал Олерс.

На его лице появилась та же усмешка.

– Только вы знаете, находится он в лагере или нет, – ответил Клос. – Существует опасность, что Вильман или американцы могут его обнаружить. Чтобы этого не случилось, вы должны помочь ему бежать из лагеря. Я уверен, что и вам удастся скрыться.

– Бежать! – рассмеялся Вормитц. – Вы что, сошла с ума, Клос? Выход из лагеря охраняется днем и ночью, кругом колючая проволока…

– Я бы не стал встречаться с вами, – прервал его Клос, – если бы не был уверен, что побег из лагеря возможен. Я сейчас все объясню. Одного моего солдата определили на работу в котельную. Желоб, по которому доставляется в котельную уголь, выходит за ограждение лагеря. Надеюсь, вы понимаете? Достаточно выгрести уголь, проползти по желобу около тридцати метров – и вы на свободе. Правда, подъем достаточно крут, но там есть крюки, за которые можно зацепить веревку. Вчера я был там и все видел, – добавил Клос.

Он обязательно должен склонить их к побегу. Если они поверят ему, то непременно сообщат об этом Вольфу, и тогда он вместе с ними появится в установленное время в котельной. План казался простым и вселяющим надежду на успех. Тем более что эти четверо гестаповцев не надеялись на то, что американцы выпустят их из лагеря.

Гестаповцы молчали, размышляя над предложением. Клос пытался угадать о произведенном впечатлении по выражению их лиц, но они были непроницаемы.

– Ну что ж! – сказал наконец Вормитц. – А каков шанс на успех этого побега, если мы поверим вам, Клос?

– Огромный, – ответил капитан. – Я же говорил вам, что все осмотрел сам. В доме моих друзей будут приготовлены для нас гражданская одежда и необходимые документы. Несколько дней мы сможем там переждать, а потом…

Гестаповцы все еще колебались.

– Зачем вам, господин Клос, все это нужно? – бросил Олерс. – Почему вы не спасаете свою собственную шкуру? Наконец, почему вы возвратились обратно, если уже выходили из лагеря?

Эти вопросы Клос также заранее предвидел.

– Мне не грозит никакой опасности, – с уверенностью ответил он, – но меня раздражают эти свиньи, которые не сумели сдержать фронта и теперь преклоняются перед американцами. Они готовы лизать им сапоги за пачку сигарет или плитку шоколада.

– Да, – вздохнул Олерс, – никто не хочет получать по морде.

– Я скажу вам больше, – медленно проговорил Клос. Он решил теперь быть «откровенным». – Вы спрашивали, кто тот офицер, который выполнял последний приказ генерала Вильмана, Это был я…

– Что-о? – изумился Фаренвирст. – Ты паршивая свинья!

– Спокойно! – вмешался Вормитц. – Я знал об этом, но ждал, когда Клос скажет сам. Почему вы это сделали?

– Это был приказ, а вы понимаете, что значит приказ для немецкого офицера. Кроме того, – добавил Клос, – я думал, что Вильман будет сражаться до конца. Но как видно теперь, я глубоко ошибался.

Вновь подал голос Вормитц, который, видимо, был руководителем этой четверки.

– Мы согласны, – произнес он. – Когда назначим побег?

– Завтра вечером нас будут ждать. За вами и за группенфюрером сразу же ухожу из лагеря я и тот солдат, который показал мне дорогу. Предлагаю сразу же после вечерней переклички собраться в котельной. Успеете ли вы, господа офицеры, сообщить об этом группенфюреру Вольфу? – озабоченно спросил Клос.

Никто из них ему не ответил.

«Первый раунд выигран, – подумал Клос, осторожно спускаясь по крутой лестнице чердака. – Если они поверили, то уже завтра вечером Вольф будет у меня в руках. А это значит, что он окажется в руках американцев, а потом они передадут его нам. Но не откажутся ли эти четверо от своего решения?»

Клос не заметил скорчившегося под лестницей человека. Это был Шикель, шпик 1-го лейтенанта Левиса, который слышал слова Клоса: «Завтра вечером в котельной».

Левис торжествовал. Завербованный им шпик выдержал первое испытание и сразу же донес о побеге, подготавливаемом офицером вермахта. Левис решил не докладывать об этом ни Карпинскому, ни Робертсу и лично арестовать беглецов, чтобы ни с кем не делиться своим успехом. Он был любителем кино, ему нравились драматические концовки, и поэтому он решил подождать до вечера, а когда участники побега соберутся в котельной, во главе группы военной полиции ворваться туда и арестовать их. Однако совершенно случайно он оказался там значительно раньше.