Кожа у меня на ногах в конце концов облезла и зажила. А охота на змей, несмотря на этот инцидент, стала увлечением на всю жизнь.

 Источник: сообщение частного лица (Bill Love).

1974 ГОД, МИЧИГАН

Зимой температура воздуха в северном Мичигане опускается намного ниже нуля. Поэтому жидкие и сыпучие материалы, которые при нормальных условиях легко разделяются, смерзаются в весьма прочные блоки.

На фермах в это время года молочные коровы едят силос из измельченной травы альфа-альфа и стеблей кукурузы, который держат в силосных башнях, примыкающих к коровникам. Во время особенно сильного похолодания силос на ферме одного выходца из Польши промерз сверху на 12 футов, {более 4,5 м), поскольку в этой части башни он больше подвержен действию холода, чем в нижней, смежной с коровником.

Хозяин кормил животных, выгребая силос из нижней части, а верхняя, смерзшаяся, чем дальше, тем больше оказывалась в подвешенном состоянии, образуя своего рода крышу.

Несмотря на то что запасов корма хватило бы еще на несколько дней, фермер решил ликвидировать образовавшийся «навес». Это можно было сделать несколькими способами: например, оставить в помещении на ночь маленький обогреватель и подождать, пока силос оттает. Или другой вариант: подняться по лестнице к верхней части башни и оттуда подтолкнуть ледяную массу. Но фермер выбрал, пожалуй, самый странный способ: он вошел в хранилище и с помощью грабель обрушил несколько тонн смерзшегося силоса. Разумеется, себе на голову.

Его сыновьям пришлось воспользоваться трактором, чтобы извлечь отца из-под нескольких тонн силоса и обеспечить представителю похоронного бюро доступ к телу. В некрологе в качестве причины смерти указано «Несчастный случай на ферме».

 Источник: сообщение частного лица (Brian Bixby).

Истории о детях, выдвинутых в качестве кандидатов на Премию Дарвина, немедленно порождают протест среди читателей. Сколь бы забавной ни казалась сама идея Премии Дарвина большинству из них, примеры, описанные в «детских» историях, никогда не принимаются с одобрением. Почему, когда речь заходит о детях, рядовой читатель обычно, что называется, встает на дыбы?

В конце концов, эволюция уже сформировала наших детей.

Например, дети начинают бояться чужих приблизительно в том же возрасте, когда начинают ходить. В эту пору они сильно привязаны к родителям и очень расстраиваются, не видя поблизости тех, кто постоянно заботится о них. Специалисты в области детской психологии считают это эволюционной адаптацией, имеющей целью защитить малышей в этом особо опасном возрасте. Только задумайтесь над пользой такого поведения для ребенка, едва научившегося ходить; не будь этой «привязи», он легко мог бы подвергнуться опасности.

Должно быть, немало детей безвременно погибло, прежде чем в процессе эволюции выработалась и закрепилась именно такая линия поведения.

В качестве другого примера можно упомянуть привередливость в еде, которую малыши начинают проявлять именно в этом возрасте. Ребенок, который прежде с удовольствием поглощал все предлагаемые ему продукты и блюда, вдруг начинает капризничать, решительно отвергая незнакомые. Причем значение для него приобретает даже то, в каком виде ему подается, скажем, та же самая морковка: в виде пюре или нарезанная, пусть совсем даже мелкими кусочками.

Откуда вам знать, что вы не любите свеклу, если вы никогда не пробовали ее?

Эта разборчивость является своего рода охранным механизмом: она удерживает любопытных малышей, еще не знающих, что опасно, а что нет, от того, чтобы совать себе в рот ядовитые грибы и разных козявок.

Столь сложное поведение, несомненно, является результатом долгого процесса естественного отбора. Сегодня невозможно отрицать влияния тысяч и миллионов лет эволюции на наших детей. Именно она сформировала почти все физические и психологические качества, которыми мы, нынешние люди, обладаем.

Вместе с тем следует заметить, что поведение взрослых также является плодом эволюционного процесса. Возьмем, например, ставшее для нас биологической необходимостью стремление защищать и опекать своих отпрысков на всем протяжении их столь растянутого во времени детства, а нередко даже и тогда, когда этот период, в общем-то, кончился. Большинство из нас твердо убеждено, что это является нашим долгом перед лицом общества. Это чувство ответственности отчасти обусловлено генетическим программированием.

Что произойдет с видом, который не защищает своих детенышей всеми доступными средствами? Да ничего, если они могут сами постоять за себя. Например, рыбы, выметав и оплодотворив икру, уплывают по своим делам, не заботясь более о своем потомстве, однако же в морях и океанах по-прежнему полно рыбы. Другое дело, если у данного вида период детства затягивается на длительное время; такой вид просто биологически обязан беречь своих детенышей. То, что мы, люди, делаем это, идет на пользу человечеству, и мы не собираемся разлаживать эту «программу», выискивая забавные моменты в несчастных случаях, происходящих с детьми.