Интересно, погасили пожар? Как там себя повели миротворцы? Прочесали все помещения станции, прежде чем обратить внимание на странный старт лифта? Неизвестно. Надеюсь, и не узнаю этого.

Забраться в кресло и отдохнуть, забыться. Не видеть, не смотреть. Не думать, что может произойти за шесть часов спуска. Всё, что угодно.

Но так, чтоб это нас не коснулось.

Эти люди явно не были миротворческим контингентом. Больше всего они напоминали бандитов. И внешним видом, и своими действиями. Гораздо проще было бы сесть на планету на том же катере — плевать, что заповедник: «антитеррористическая операция, жизни людей под угрозой!» и перехватить лифт при посадке. Или оповестить местные службы с тем, чтобы те задержали опасных преступников. На худой конец, поставить в известность местное население. Нас бы ждала жаркая встреча. Ничего этого они не сделали. За то время, что они опускались вслед за нами, я успел выяснить в отделении самоуправления их полномочия, сходить в местное бюро найма и кое о чем договориться.

Всего их было восемь человек — вооруженных новейшим оружием.

Вначале они действовали вполне грамотно: распахнули дверь шлюза и, под прикрытием оружия, выскочили и залегли полукругом. Едва они успели занять позицию, как оставшиеся внутри присоединились к остальным. Несколько минут они лежали, ничего не делая, поворачивая стволы по своим секторам обстрела, надеясь нащупать цель. Целей не было.

Я не стал подставляться.

Я нашел другое решение.

— Люди, прибывшие в лифте, положите оружие и покиньте нашу планету, — ровный бесцветный голос без акцента. Женский. Непонятно, с какой стороны он шел.

— Ты кто такая? — нагло спросил один из псевдо-миротворцев.

— Тебе незачем знать это.

— Ну, так и молчи в тряпочку! — и бандит грязно выругался.

Женщина чуть помолчала и вкрадчиво спросила:

— Неужели не догадываешься, кто ты есть и кем станешь?

— Я — это я. Слушай, заткнись, а? Мне тут надо с одним фруктом разобраться. Не мешай. А то следующей будешь.

— Ты — вассей, — голос стал презрительным, — а живых вассеев не бывает.

— Ты давай, выйди! С глазу на глаз поговорим! Посмотрим, какая ты смелая, — и бандит нехорошо осклабился.

Около выхода появилась девушка. Невысокая, тонкая, в черной облегающей одежде и с пустыми руками.

Она еще не успела повернуться, как бандит выскочил из шлюза, замахиваясь широким длинным тесаком. Блестящее лезвие было нацелено в шею девушке.

Я вздрогнул. Миротворец двигался очень быстро и по сравнению с девушкой был выше, крепче и тяжелее. Казалось, ничто не может ее спасти. Но я оказался неправ. Девушка шагнула к нападающему, слегка разворачиваясь, легко придержала его руками, и он пролетел мимо нее, кувыркаясь и падая на пластбетон.

Он тут же поднялся, повернулся, шагнул к противнице, делая обманное движение левой рукой, а правой нанося прямой удар в голову. Девушка подхватила его руку, развернулась, чуть ли не спиной к нему и, сделав шаг, легко толкнула. Мужчина с грохотом повалился.

Девушка не прикладывала никаких видимых усилий, а бандит раз за разом нападал и падал, упрямо вставал, бил и падал снова. Да, он был крепким и тренированным, но вскоре стала заметна его усталость. И через некоторое время девушка вообще перестала сдвигаться с места, просто отклоняя корпус и пропуская противника мимо себя.

Миротворец, наконец, понял, что с ним играют, что он вчистую проигрывает какой-то малявке. Ну, кто из этих крутых позволит смеяться и издеваться над собой? Они не признают поражений и поэтому терпят их. Он сорвал с пояса малогабаритный гранатомет и выстрелил в девушку.

Кумулятивная граната пробила стенку кабины лифта и взорвалась, бия багровым пламенем из люков и слабых мест. Огонь ослепил меня, и разглядеть, что стало с девушкой, я не мог. Только и оставалось, как броситься в ту сторону, чтобы самому прикончить бандита.

Он тоже плохо видел: заслонил глаза ладонью и всматривался в горящую и чадящую кучу, в которую превратил кабину.

Девушка спокойно стояла за спиной наемника, дожидаясь, когда тот насмотрится на огонь.

Глупцы. Эти псевдо-миротворцы не знали, с кем связывались.

Она похлопала его по плечу, он повернулся…

И тогда зель убила его.

Теплые волны накатываются на берег к самым ступням. Каждый раз я инстинктивно поджимаю пальцы ног, хотя прекрасно знаю, что это просто вода.

Сколько раз я приходил и садился на берегу. Сколько раз я смотрел на закат. Сколько раз я видел Шандар.

О, Шандар!

Как прекрасна ты. Как быстра и сильна.

Твои руки, как струи воды. Теплой, неспешной, ярко-зеленой. Или холодной, стремительной, насыщенно-синей. Зелень и синева переплетаются, но никогда не соединяются вместе. Ты — как океан, в котором резвятся водяные драконы, шаловливо выпрыгивающие в воздух и с грохотом падающие обратно.