Я выхожу на крыльцо домика Ли, смотрю в это тусклое небо, второй день моросящее мокрым гнусным дождиком, и понимаю, что так будет всегда. Я всегда буду всё портить. Всегда буду говорить ненужные глупости.

Неудачник…

Иголочки застыли и взгляд сфокусировался на них.

Интересная игрушка. Пережить еще раз счастливый момент, который случился давным-давно. Вспомнить его, прочувствовать. На это можно поймать любого.

Не меня.

Оказывается, я никогда не был счастлив. А то, что сначала казалось счастьем, тотчас сменялось чем-то другим. Всегда. Даже как-то грустно.

Я отодвинул игольчатый предмет в сторону, уперся руками в прилавок и выжидающе уставился на торговца.

— Не берешь?

— Нет, — в который уже раз ответил я.

— Ты сильный, — оценивающе сказал торговец. — Что дает тебе силу?

— Не знаю, — отрезал я. У меня не было желания разговаривать об этом.

— Хочешь что-нибудь другое? — торговец обвел рукой помещение лавки.

— Ты продаешь счастье? — усмехнулся я.

— Некоторые вещи вполне могут сделать человека счастливым…

— Если он любит эти вещи, — перебил я. — Ты думаешь, что-то может стать мне настолько нужным?

Торговец внимательно посмотрел на меня.

— Есть такая вещь. Доска для игры. Найдешь ее — будешь играть. Только выиграть на ней невозможно.

— Зачем тогда играть? — скривился я.

— Сыграешь — поймешь, — таинственно ответил торговец.

Ну, его! Нечего тут больше делать. Я невежливо повернулся спиной к торговцу и вышел в душный вечер.

Шандар приподняла голову и недовольно сказала:

— Долго прохлаждался. Я Лену домой отправила, нечего ей тут париться.

— Хорошо.

— Что там было? — Шандар не отставала.

— Ничего не было. Разговаривали.

— Тебе виднее. Хоть бы о безопасности подумал.

Я вздохнул и нехотя сказал:

— Он долго уговаривал меня купить одну штуку, а я отказывался. Потом про счастье поговорили.

Зель не поверила, но свое мнение высказывать не стала. Проще не спорить со мной, а делать по-своему. Не спрашивая о моих планах, она направилась в обратный путь.

Я остановил ее:

— Мы пойдем другой дорогой.

— Это не нужно. Нет опасности, — возразила Шандар.

— Сейчас нет. Но может и появиться.

Зель скривилась, но спорить не стала. Я даже представил, как она думает: «Что с дурака взять, всё равно ничего не поймет…»

Нет, опасности не было. Двое для зель — пустое место. Даже с оружием в руках. И если бы их действия хоть чем-то напоминали нападение, Шандар уложила бы их за три секунды.

Они решили быть оригинальными.

Не доходя до нас пяти шагов, отбросили плазменники в сторону и вывернули карманы, продемонстрировав их пустоту. Один снял рюкзак и вытряхнул из него в руки другому тот самый предмет, который я отказался взять в лавке. Мужик с небольшим поклоном протянул мне игольчатую штуку и сказал:

— Тебе. Сказали отдать. Бери, бери, у нас еще куча дел.

Я растерянно протянул руки, и он всунул мне тяжелую и неудобную вещь, которую я раньше совсем не собирался брать. Уверившись, что она у меня в руках, мужики повернулись и побежали со всей возможной скоростью, на какую были способны. Наверно, иначе не успевали заняться неотложными делами.

— Наверно, нам тоже пора идти?

— Пошли, пошли, — буркнул я, всё еще недоумевая. Штуковина оттягивала руки, и хотелось положить ее как можно скорее. Оставить на земле этот предмет мне показалось неуместным.

Лена ходила из угла в угол и, по ее меткому выражению, думала. Я не успел спрятать штуковину и так и встал, держа ее перед собой. Лена вдруг просияла, словно увидела нечто ценное, прекрасное и давно ожидаемое.

— Это мне?

— Тебе, конечно, — ответил я автоматически.

— Спасибо!! — Лена порывисто обняла меня и чмокнула в щеку.

Такого изъявления чувств я от нее не ожидал. Мне стало неудобно, словно я ее обманул. Нет, не словно. Я действительно не сказал ей правды. Воспользовался случаем, чтобы избавиться от штуковины.

— Где ты это достал? — продолжила Лена восторженно.

— У торговца, куда я заходил.

— Класс!! — Лена вертела игольчатую штуку и не могла насмотреться.

— Я старался, — довольно сказал я.