Ядвига забрала бинокль у Роберта и, оглядев окрестности, попыталась найти удобный спуск вниз. Среди скал вилась едва заметная тропка. Среди скал что-то сверкнуло. Ядвига вгляделась… Столб, стена воды — водопад. Красота! Столько воды, жалко не горячей.

— Я бы сейчас все за горячий душ отдала, — мечтательно произнесла Ядвига, почесываясь.

— Боюсь, что с этим у тебя будут проблемы, — пробормотал Роберт возвращая ей бинокль. — Там, по-моему, цивилизацией и не пахнет.

— Ну и что, зато там другие люди. А то я на твою постную рожу смотреть уже не могу, — огрызнулась Ядвига. Она все больше и больше раздражалась на Тюфякова, вцепившегося мертвой хваткой в свои секреты. Не хватало еще того, чтобы все усилия пропали даром. Терпеть голод, грязь, жару, компанию этого придурка она могла при единственном условие — бриллианты достанутся ей.

Ядвига все больше и больше склонялась к той мысли, чтобы завладеть чемоданчиком, без согласия Роберта. А уж потом она непременно найдет специалиста, который этот ящичек с секретом распотрошит, без всяких кодов и шифров.

План созрел быстро: если мужчину нельзя убить, его можно соблазнить. И сделать это необходимо до того, как они окажутся там внизу с людьми.

— Робик, а Робик, — произнесла с невинным видом, — как мы к людям спустимся в таком виде?

Тюфяков оглядел себя и девушку со всех сторон. Да, видок был еще тот! Расцарапанные, с расчесанными укусами, чумазые, запыленные, они скорее напоминали бомжей на прогулке, чем походили на цивильных граждан. С такими рожами заявлять, что они выполняют дипломатическую миссию было все равно, что утверждать, будто они — президентская чета.

— Да-а, — произнес Роберт, почесывая затылок, — надо бы это… и вправду помыться-постираться.

Они спустились к водопаду, которым любовались сверху. Место было потрясающее, скалы, поросшие зеленью.

— Ты давай, иди, мойся, а я потом, — великодушно произнес Роберт.

Такой расклад Ядвигу не устраивал, ей во что бы то ни стало нужно было взять Роберта на живца. Но не будешь же силой тащить мужика к своему телу? Ядвига скинула с себя пропитанные потом вещи и в костюме «а-ля Ева» вошла в ледяную воду образовавшегося озерца и с визгом выскочила оттуда. Моржевание — это не то, что может доставить ей удовольствие, даже под палящими лучами тропического солнца.

Зато рядом образовалась естественная ванна — запруда с каменным дном. Вода здесь была почти горячей. Эх, еще бы мыла или гель для душа. Мыла не было, аэрофлотовские доброжелатели, собирающие «катастрофические рюкзачки», о мыле не позаботились, вероятно, предполагали, что потерпевшие катастрофу от дезентирии не помрут. Ядвига вернулась к водопаду и зачерпнула глину со дна озерца. Глина была жирной и мягкой на ощупь. Наверняка в ней масса полезных веществ. Если не в качестве мыла, то в качестве скраба для очистки кожи ее можно использовать.

Ядвига намазалась глиной с ног до головы, поудобнее устроилась, закрыла глаза, расслабилась и приготовилась получить максимум удовольствия…

— Яна, — тихонько позвал ее Тюфяков. — Я хочу поговорить с тобой серьезно, — с торжественным видом заявил Роберт. — Ты спасла мне жизнь, поддерживала меня все это время. А я… Возьми, — он протянул дипломат девушке, снял с шеи ключ. — Шифр ХY-DE-BIL-13.

Роберт развернулся и пошел прочь. Ядвига, не веря своему счастью, дрожащими руками открыла чемоданчик и замерла в восхищении. Маленькие прозрачные камушки сияли, переливались, играли всеми цветами радуги.

Роберт обернулся и, махнув рукой, крикнул каким-то протяжным, не своим голосом:

— Яна, Яна!!!

— Яна, Яна?!! — снова раздался чей-то встревоженный голос.

Тюфяков кричал так, будто началось землетрясение или рядом прошел снежный человек. Девушка дернулась и ударилась головой о каменный выступ «ванны». Она открыла глаза, ничего не понимая. Возле нее с испуганным лицом стоял Тюфяков.

— А чемоданчик где? — удивленно произнесла девушка, оглядываясь по сторонам. Еще несколько секунд назад на держала камушки в руках, а теперь?…

— Чемоданчик? Да вот он, у меня, — вконец растерявшись, произнес Тюфяков. — Ты чего молчала? Я тебя звал, звал, а ты… Смотрю, а у тебя лицо синее, глаза закрыты… Я думал ты… Ты ж могла захлебнуться, во сне…

— Тьфу, значит это был сон? — с досадой произнесла девушка.

— Что, это? — поинтересовался Роберт, старательно отводя глаза от обнаженного бюста девушки, возвышающегося над водой.

— Да так, привиделось, кое-что. Привиделось, да в руки не далось…

Яна взмахнула головой, рассеивая остатки сна.

— Я тебя зову, зову, а ты… Я испугался, думал ты умерла… Нельзя же так пугать людей, — выговаривал ей Роберт. — Что у тебя с лицом? И руки такие же…

Ядвига поднесла руки к глазам, они, намазанные глиной, действительно стали синеватого, трупного цвета.

— Ладно, не напрягайся, это глина. Ныряй, лучше, — гостеприимным жестом пригласила она Тюфякова к себе. — Здесь вода теплая. Спинку мне потрешь, массаж сделаешь… Потом я тебе… Могу и глиной помазать, будешь как новенький.

Ядвига мазнула его по щеке ладонью, испачканной глиной. Роберт испуганно взглянул на нее, невольно отступив на шаг назад.