— А ты, ты просто стерва. Все, не хочу с тобой общаться!

Она ушла, громко хлопнув дверью. И это уже в который раз мы с ней часто скубемся, потом опять миримся, и это уже вошло у нас в привычку. Мы привыкли друг к другу. Но почему-то всегда после ссоры я чувствую себя сволочью и мучаюсь угрызениями совести, даже, если я права. Маня обладает удивительным талантом делать всех вокруг себя виноватыми. Создается такое впечатление, что ее окружают только подлецы и мерзавцы. Я думаю, что даже, если бы все ее знакомые и друзья выполняли все ее прихоти и причуды, она все равно нашла бы повод для страдания.

— А ведь она права — услышала я знакомый голос.

— Опять ты! Достал ты уже меня!

Соф сидел в кресле и ехидно так улыбался. Он был доволен собой и жизнью вообще. А я почувствовала, что злость накрывает меня с головой, как волна.

— Не любишь ты его. Не знаю, любишь ли ты вообще кого-нибудь, но его точно нет!

— Можешь не радоваться, тебя я вообще не выношу на дух!

— Вот это меня и радует — ухмыльнулся он, и его дьявольские глаза сверкнули нехорошим огнем.

— Радуйся где-нибудь в другом месте, я тебя не приглашала.

— Ага, и видеть меня не хотела?

— Я на тебя уже насмотрелась на Шабаре. Не очень-то ты мне нужен.

— Можно подумать. Да ты меня ждала!

— Я? Тебя? И не мечтай.

— Знаю, точно знаю. Ты можешь шипеть и исходить ядом, но все это лишь подтверждает мои слова.

Я готова была вцепиться ему в глотку. Я хотела порвать его, как Тузик грелку, но вовремя поняла, что он именно этого ждет, ведь именно так описывала мою влюбленность Машка. А вот фиг тебе, мой сладкий!

Улыбаясь приторно — сладко, я нежно ему сказала:

— Свали, животное!

Он был рад безмерно. Чему, спрашивается, он радовался? До чего же малоприятный тип! Вот на кого бы Маню натравить. Я представила это зрелище. Интересно, а как бы Соф отреагировал на нее, все теки он — инопланетянин. Может быть, выдержать Машку может только инопланетянин.

— Далась мне твоя Машка и ты вместе с ней!

И исчез. В очередной раз. Я вздохнула облегченно. Все, спровадила и одну занозу и другого паразита. Можно успокоиться и расслабиться.

Я проснулась ночью от странного чувства, мне было тесно. С трудом разобралась, что в постели я не одна. Я заорала, как резанная. Лежащее рядом со мной тело вздрогнуло и село.

— Ну и чего ты так орешь?

Опять он! У меня скоро разовьется мания преследования.

— Кто тебе позволил?

— Ты.

Я чуть не захлебнулась слюной от негодования.

— Я?!

Я включила свет. Его желтые глаза смотрели на меня невинно и беззащитно — ну просто младенец в люльке!

— Я почувствовал, что тебе не хочется, чтобы я ушел, и я решил вернуться.

— На этот раз чувства тебя подвели.

Он встал с постели и пошел в кухню. Вернулся с сигаретой, Он уже и курить научился! Эй, так он, пожалуй, останется здесь навсегда! И тут до меня доходит, что он стоит передо мной, в чем мать родила. Я смутилась и отвернулась. Ну, сволочь! Мое сердце, словно с цепи сорвалось, руки стали влажными. Я сглотнула слюну и зашипела на него:

— Оденься. И убирайся отсюда немедленно, видеть тебя не могу.

Он покорно оделся, только до половины. Дышать стало немного легче. Но уходить он не собирался. Я поняла, что сегодня парень настроен решительно. Не надо даже напрягаться, чтобы понять чего он хочет.

— Саня, — он сел рядом и обнял меня за плечи, — я понимаю, что с тобой происходит. Успокойся. Согласись наконец-то, что ты сама этого хочешь. Давно.

Я собралась с мыслями, напряглась и как шарахнула его! Он отлетел к противоположной стене. Со стороны это выглядело довольно странно: сидят парень и девушка, обнимаются и вдруг парень отлетает на два метра и стукается головой об стену. Мощный поток энергии, исходящий из меня, мог бы отбросить его и дальше, если бы стена не помешала.

Он упал и отключился. Сначала я обрадовалась, но потом, увидев, что он не шевелится, испугалась. Неужели я его убила? Даже в глазах потемнело от ужаса. Я наклонилась над ним, пытаясь услышать, бьется ли его сердце или нет. Оно не билось!

— Софик, миленький, очнись! — умоляла его я, чувствуя, как истерика охватывает меня — Я не хотела! Не умирай!

Слезы потекли из моих глаз сами по себе. И тут, в этот драматичный момент, я увидела, как его губы растянулись в довольной улыбке. Он открыл глаза и сказал: