— Я должен уйти, — проворчал он. — И этого, — он сердито утер губы, — никогда не должно было случиться!

— Но оно случилось! И что, если ты не вернешься, Гримм? Что, если я никогда тебя больше не увижу?

— Именно это я и собираюсь сделать, — свирепо молвил он. — Тебе нет еще и шестнадцати. Ты найдешь себе мужа. Тебе предстоит светлое будущее.

— Я уже нашла себе мужа! — зарыдала она. — Ты поцеловал меня!

— Поцелуй — это еще не брачный обет! — прорычал Гримм. — И это было ошибкой. Мне не следовало этого делать, но ты сама бросилась на меня. Чего еще ты от меня ожидала?

— Т-ты не хотел меня ц-целовать? — глаза Джиллиан потемнели от боли.

— Я мужчина, Джиллиан. Если на меня бросается женщина, я не в силах устоять, ведь ничто человеческое мне не чуждо.

— Ты хочешь сказать, что не почувствовал этого тоже? — изумилась она.

— Чего? — фыркнул он. — Вожделения? Конечно. Ты красивая девчонка.

Джиллиан покачала головой, чувствуя себя униженной. Неужели она так ошиблась? Неужели все это на самом деле лишь привиделось ей?

— Нет, я имею в виду — ты не почувствовал, что наш мир — это замечательное место… и что нам суждено судьбой быть… — она осеклась, осознав себя круглой дурой.

— Забудь обо мне, Джиллиан Сент-Клэр. Подрасти, выйди замуж за красивого лэрда и забудь обо мне, — произнес Гримм каменным голосом и, ловко вскочив на коня, поскакал прочь.

— Не покидай меня, Гримм Родерик! Не покидай меня так! Я люблю тебя!

Но всадник унесся прочь, словно эти слова не были произнесены. Джиллиан знала, что он услышал каждое ее слово, хотя ей хотелось, чтобы это было не так. Вдогонку мужчине, который ее не хотел, она бросила не только свое тело, но еще и сердце.

Тяжело вздохнув, Джиллиан закрыла глаза. Это было горькое воспоминание, но после Дурркеша горечи немного поубавилось. И она больше не сомневалась в воздействии на них поцелуя, ибо в Дурркеше случилось то же самое, и в его глазах она увидела с уверенностью, внушенной женской проницательностью, что и ее возлюбленный тоже почувствовал это.

Теперь оставалось лишь заставить его признать это.

После поисков, длившихся более часа, Джиллиан нашла Гримма в оружейной. Он стоял возле низкого деревянного стола, осматривая какие-то клинки, но по напрягшейся вмиг спине стало ясно, что он почувствовал ее присутствие.

— Когда мне было семнадцать, я была возле Эдинбурга, — сообщила Джиллиан каменной спине. — И мне показалось, что я видела тебя мельком, когда мы гостили у Хаммондов.

— Да, — ответил Гримм, внимательно рассматривая кованый щит.

— Так это был ты! Я знала это! — воскликнула Джиллиан. — Ты стоял у сторожки и наблюдал за мной, и у тебя был… невеселый вид.

— Да, — неохотно признался он.

Некоторое время Джиллиан пристально смотрела на широкую спину Гримма, не зная, как выразить свои чувства словами. Было бы весьма кстати, если бы она сама поняла, что хотела сказать, но увы… Впрочем, все равно это было неважно, потому что он повернулся и прошел мимо нее с таким холодным выражением лица, что было бы просто унизительным проследовать за ним.

Она и не пошла.

Джиллиан нашла его позднее, в кухне, когда он насыпал в карман горсть сахара.

— Это для Оккама, — сказал он, словно оправдываясь.

— В ту ночь, когда я ездила на бал к Гланнизам, возле Эдинбурга, — продолжила Джиллиан беседу с того места, где та закончилась в ее уме, — это ты стоял в тени, да? В ту осень, когда мне исполнилось восемнадцать.

Гримм тяжело вздохнул. Снова она его нашла. У девчонки, похоже, какое-то чутье на него, она всегда знает, где он, и один ли он. Смирившись, он обернулся к ней.

— Да, — ровно ответил он. «Той осенью ты стала совершеннолетней, Джиллиан. В рубиновом бархате, с локонами, ниспадавшими на плечи. Твои братья так гордились тобой! Я был ошеломлен», — мысленно добавил он.

— Когда этот плут Аластер — знаешь, я потом узнала, что он был женат, — вывел меня во двор и поцеловал, я услышала страшный шум. Он сказал, что это, вероятно, шумит какой-то свирепый зверь.

— И затем сказал, как ты должна быть благодарна судьбе за то, что он рядом и может защитить тебя, верно? — насмешливо подхватил Гримм. «Я чуть не убил ублюдка за то, что он к тебе прикоснулся».

— Не смешно. Я действительно испугалась.

— Неужели, Джиллиан?

И Гримм взглянул на нее в упор.

— Кого? Того, кто тебя обнимал, или зверя в кустах?

Их взгляды встретились, и Джиллиан облизнула внезапно пересохшие губы.

— Не зверя. Аластер был мерзавцем, и его не смутил этот шум. И одному Богу известно, что он мог сделать со мной. Я была молода и, Господи, так невинна.

— Да.

— Куин сегодня сделал мне предложение, — объявила она, внимательно наблюдая за своим собеседником.