Но, спустя полчаса, дивные звуки прекратились и братец, едва ковыляя на прямых ногах, завалился в постель, скрежеща от боли зубами. Она представляла, как ему сейчас плохо, и от этого на душе становилось тепло и радостно, а улыбка делалась все шире. Так и заснула она со счастливой улыбкой на устах. И снились ей дивные сны, в которых девчонки веселились, танцевали и пели, а зловредные пацаны, все до единого, были привязаны к ажурным лавкам и безжалостно пороты многорукими великанами, держащими по ремню в каждой руке.

Выпоротый мальчишка еще долго ворочался в кровати, ставшей вдруг такой жесткой и неудобной, причинявшей жуткую боль, при любом, неосторожном движении. И все это время, он кожей чувствовал ехидный взгляд сестренки, и физически ощущал расплывшуюся по ее физиономии, довольную улыбку. Ну, ничего, он с ней обязательно поквитается. Сполна отплатит за сегодняшний день, а заодно и за все гадости, сделанные в его адрес. Пусть порадуется недельку, пока он под домашним арестом. Когда выйдет на свободу, обязательно найдет способ поквитаться с маленькой, визгливой и зловредной дрянью.

Спустя неделю, купаясь на речке, он заметил греющегося на камне ужа. Змееныш, уютно свернувшись на камне клубочком, подставлял бока ласково льющимся с небес, живительным лучам. Он настолько расслабился, отдавшись поглотившей тело неге, что не заметил столь пристального к себе внимания. Не услышал вкрадчивого шепота крадущихся шагов. И только почувствовав на теле стальные объятия схвативших его пальцев, очнулся от сладкой дремоты. И встрепенулся, пытаясь вырваться на волю из державших его пальцев, и блеснув стремительной струей, нырнуть за камень, в траву. И вскоре он будет так далеко от этого места, что его и вовек не сыскать.

Мальчишка знал все змеиные фокусы и был готов к его вывертам и выкрутасам, поэтому попытка ужа смыться, была заранее обречена на провал. Вскоре уж снова мирно посапывал во сне. Но на сей раз не на камне, а в кармане рубашки пленившего его сорванца. Там было неплохо. Место темное, мягкое, теплое, но немного тесноватое. Но единственное неудобство можно было, и потерпеть, в сочетании с массой полученных преимуществ. Существование в мальчишеском кармане показалось змеенышу более комфортным, нежели возлежание на камне.

В тот день он заявился домой на обед раньше обычного, чем несказанно удивил домочадцев, заставив сестру воззриться на него с подозрением. Она что-то чувствовала, подозревая в столь раннем возвращении какой-то подвох, неприятный сюрприз. И она оказалась права.

Проскользнув в комнату и прикрыв дверь, чтобы никто ненароком, и в первую очередь зловредная сестренка, не подсмотрела, чем он занимается, принялся воплощать в жизнь задуманный план страшной мести. В мгновение ока, сонный уж, даже не соизволивший проснуться и полюбопытствовать, что за перемещения происходят вокруг его персоны, был вытащен из тесного кармана, и водворен на новое место.

Оно оказалось еще лучше предыдущего. Такое же мягкое и теплое, к тому же весьма просторное. Можно было растянуться в полную длину, вдыхая странные, волнующие ароматы, нахлынувшие отовсюду. Уж расположился поудобнее в ворохе девчачьих нарядов, и вновь задремал. Мгновением позже, полная темнота поглотила его. Пол сдвинулся с места, подался немного вперед, а затем остановился.

Пацан, упаковав пойманную на речке добычу в ворох платьев сестрицы, с довольной ухмылкой сел за обеденный стол. С аппетитом покушал, победно поглядывая на сестренку, не в силах сдержать радостную ухмылку. И чем шире становилась его улыбка, тем озабоченнее и сумрачнее лицо сестры. Предчувствие того, что он приготовил ей какой-то гадкий сюрприз, перерастало в уверенность. Уверенность настолько прочную, что кусок не лез в горло, и мысли, одна страшнее другой, бродили в голове.

Но она не смогла додуматься до того, какую гадость, он приготовил. Да и бесполезно гадать, все пацаны от рождения изрядные выдумщики, на разного рода гадости.

Она, так и не пообедала толком. Кусок не лез в горло, вытесненный нехорошими предчувствиями. Поблагодарив за обед, она с опаской проскользнула в комнату, в которой несколько минут назад побывал ее гадкий братец, и откуда вышел в прекрасном расположении духа. Осмотрела ее пристальным взором, но ничего подозрительного не обнаружила. Но она слишком хорошо знала противного братца, чтобы хоть на один миг усомниться в том, что он не приготовил какой-нибудь мерзкий сюрприз.

На первый взгляд, в комнате все было чисто. Под подушкой и одеялом, также не оказалось сюрпризов. Ни тебе большущих черных тараканов, ни здоровенных, ужасного вида жуков, ни посаженных в коробку мышей, или жаб. В ее игрушках, в деревянной и картонной коробках, все было в порядке.

Отсутствие подлянки не радовало, более того, с каждой минутой страшило все сильнее. В течение нескольких минут она перерыла все, где противный братец мог приготовить подлянку, но все тщетно. Можно было подумать, что ничего и не было вовсе, и довольная ухмылка, просто издевательство, новая придумка, как поглумиться над ней. Но это было бы слишком умно для братца, на такой изощренный прикол, он не был способен. Ему по душе, да и по уму, издевки иного рода, вполне реальные и приземленные.