На полу, между буфетом и диваном, лежал навзничь «служитель». Рот у него был перекошен и набит чем-то. Из носа торчали комки ваты. Сержант, опустившись на колено, вынул изо рта его платок и ватные тампоны из носа. Платок пропитался кровью. От него, так же как от тампонов, исходил сильный запах хлороформа и еще какого-то терпкого наркотического вещества.

— Немедленно в больницу, — распорядился Аввакум. — Может, в нем еще теплится жизнь. — А эти вещи, — он указал на платок и тампоны, — в химическую лабораторию на анализ!

Теперь оставались две спальни.

В той и в другой двери были распахнуты настежь, от сильного сквозняка шторы, словно живые, кидались в раскрытые окна.

Разобранные постели были пусты. У них был такой вид, словно лежавшие на них Константин Трофимов и Наталья Николаева спокойно, безо всякой спешки, встали, отвернув одеяла, и принялись одеваться. А после того как оделись, тщательно уложили в чемоданы и сумки все свои вещи и ушли.

Ни одна мелочь не была забыта.

Спустились в апартамент Станилова.

В его спальне царил невообразимый беспорядок. Будто здесь тореадор вел борьбу не на жизнь, а на смерть со взбесившимся быком.

— Ничего не трогать, — приказал Аввакум и обернулся к Маркову: — Свяжитесь с Окружным центром и попросите, чтобы прислали специалистов и все необходимое для обнаружения и снятия отпечатков пальцев.

Наконец прямо из нижнего холла через внутренний вход вошли в гараж. Там, распростертый на полу, лицом вниз лежал часовой. Пиджак у его правой лопатки был обильно пропитан кровью.

Почти следом за ними сюда же вбежал с группой сопровождавших его сотрудников полковник Василев. У него был вид осужденного, которому только что зачитали не подлежащий обжалованию смертный приговор. На лбу — капельки пота, воротник рубахи расстегнут, галстук почти развязан. Блуждающий взгляд полон отчаяния.

— Убит или исчез? — проговорил он сдавленным голосом и показал глазами наверх.

— Исчез, — резко ответил Аввакум.

Василев опустил голову и, помолчав немного, произнес:

— А может, это все равно — убит он или исчез!

Видимо, так, — сказал Аввакум и, желчно усмехнувшись, добавил: — А вы меня без конца успокаивали: «07 постоянно у нас на виду, мы с него глаз не спускаем ни на минуту!» Где же он сейчас, 07?

— Теперь только до нас дошло, что он воспользовался надувным манекеном, — тихо ответил Василев. Он облизал сухие от волнения губы. — Накачав воздухом, усадил манекен рядом с Белчевой, а сам в легком водолазном костюме нырнул в воду.

— И это все? — спросил Аввакум.

Мы вытащили на берег лодку, — почти шепотом произнес Василев.

— С трупом Белчевой, — добавил Аввакум. — Не так ли?

Василев кивнул утвердительно.

— Ну конечно, — сказал Аввакум. — Он не дурак, чтобы оставлять после себя живого свидетеля!

— Как он меня одурачил с этим манекеном! — Василев вздохнул. Он пододвинул к себе носком ботинка табурет. — Мне бы и в голову не пришло, что он вы кинет такую подлость! Так пойматься на крючок!.. — с этими словами он опустился на табурет и повесил го лову.

Аввакум распорядился тщательно обыскать комнату 07 в Доме журналистов, сопоставить отпечатки пальцев с теми, которые сняты на академической вилле, обследовать виллу, начиная с подвала и кончая чердаком, и непрерывно поддерживать связь с Окружным центром и береговой охраной.

Затем, вскочив в джип, помчался к себе. Надо было уведомить о случившемся Софию и ждать распоряжений.

Было двадцать минут третьего.

Варна, 20 июля 196…

Через полтора часа из Софии на специальном самолете прибыла группа специалистов и сотрудников отдела «Б» Комитета государственной безопасности.

Дом, где жил Захов, был превращен во временный центр, где должны были сосредоточиваться и систематизироваться результаты работы различных оперативных групп.

До восьми часов утра поступили такие сведения:

Береговая охрана.

Час сорок пять минут. Отдан приказ о блокировании порта, причалов и береговой линии к северу и к югу от Варны.

Два часа. Отдан приказ о тщательном прочесывании территориальных вод в направлении северо-восток-восток, юго-восток-восток.

Восемь часов. Ни одно судно не сделало ни малейшей попытки выйти в открытые воды. Прочесывание не дало никаких результатов. Отдан приказ о деблокировании; наблюдение продолжается.