Березовский: Ты газету «Сегодня» видел?.. Вот с этими друзьями надо разобраться до конца, и с одним, и со вторым… Олег, нам с тобой никто не поможет. Никакая власть, ни президент, ни правительство. У них свои проблемы. Да, мы нормальные люди, но когда у нас возникнут проблемы… Правильно, они власть, зачем им нам с тобой помогать…

У меня есть конкретный план действий.

Бойко: У меня тоже есть план действий. Надо только подумать, действительно, чего делать… Х. знает. У меня есть идея. Лучше это все хозяйство привести к публичному, что называется, раскаянию, и забрать эту х…ю обратно, и по поводу тебя, и по поводу меня, и по поводу других…

Березовский: Не понял, какое хозяйство?

Бойко: Ну, чтобы люди сказали: да, извините, ошиблись, больше не будем. Публично… Потому что просто уе…ть, это можно сделать, но это будет то же самое. Потому что уе…ли уже один раз, ни х… же не помогает.

Березовский: Ты имеешь в виду, чтобы они публично раскаялись?..

А какие у тебя есть инструменты для этого?

Бойко: Нет, инструменты простые. Нам надо просто подъехать, объяснить, что либо ху. м натурально до конца, включая вообще все, что можно…

Березовский: Не надо, Олег. Ну, не надо. Нужно просто точно понимать, какими силами мы располагаем. У нас есть офигительное средство… Офигительное! – Ты знаешь какое… И им нужно пользоваться так же, как они пользуются. Но они у нас просто по калибру не сравнимы.

Бойко: В общем, да. Но единственное, что нам-то нужно, чтобы нас не дое. вали. Результатом этой всей истории должно быть то, чтобы нас не дое. вали, а мы утвердились. А кого мы там зах. им, это уже дело второе.

Березовский: Нет, ты же знаешь, что этот результат прямо связан с этими конкретными людьми. Олег, они никогда не успокоятся, понимаешь, никогда. Он приехал в абсолютно том же самом духе. (Имеется в виду возвращение Гусинского из заграничной ссылки. – Авт.) Но он же не представляет и тысячной доли… Я же еще не действовал, вообще. По нему не было ни одной статьи, ни одного факта мы не показали. Если я сейчас покажу, что у нас есть, он просто никогда не приблизится на расстоянии галактики к Москве.

Бойко: Давай подумаем, что делать. Х. его знает… Ты предлагаешь просто ху. ть, и все?

Березовский: Я предлагаю нормально, цивилизованно начать действовать, как они действуют. Просто несравнимы аргументы, которые есть у нас и у них. Я покажу такое по ящику! Такое!

Бойко: Нам-то от этого особенно легче не будет. Им будет х. во, очень х. во, это понятно. А нам-то как бы… Мы ничего не выигрываем.

Березовский: Абсолютно все выигрываем.

Бойко: А как их при этом заставить не пиз. ть?

Березовский: Да просто показать такие факты, что они потеряют всякое общественное лицо.

Бойко: А у них и так нет никакого общественного лица!

Березовский: Ты заблуждаешься, Олег. Оно есть. Более того, после этого конкретные действия…

Бойко: Я-то, в общем, не против, как ты понимаешь. Единственное, это надо все обсудить поконкретнее. Я, к сожалению, сижу х. знает где, в Бангкоке, 14 часов лету…

Березовский: Я почему беспокоюсь. Я один вынес на своих плечах давление на меня лично… Я ни к кому за помощью не обратился, ну ладно… Я думаю, ты понимаешь, так будет последовательно. Против Авена, против Алика (Коха. – Авт.), против тебя; Леня Невзлин, я думаю, тоже особых иллюзий не питает… Против Смоленского. Причем один пидорас этим занимается. Закончить с ним – и все. Причем не какими-нибудь гангстерскими методами, нормальными, цивилизованными. Пробку ему засунуть… А ты читал статью о себе в «Вашингтон Таймс»?

Бойко: Читал, читал.

Березовский: Ну, абсолютно сделанная в Москве статья.

Бойко: Да это понятно… Х. с ним… Конечно, сегодня они совсем уже перешли, пидорасы…

Березовский: А ты слышал сегодня комментарий по радио? Наперсточник, картежник, алкоголик, наркоман.