На лице Зюдера отразилось такое изумление, что Милз не мог не усмехнуться.

— Ты только начал прозревать, Арт, и видишь еще немного. Те, с кем ты встречался на улицах и в ночлежках, еще не весь народ, и ПФР — не самое страшное из деяний кокеров. Поистине тяжкие преступления готовятся в глубокой тайне. У кокеров цель жизни — непрерывно умножать свои богатства. И если возник нет угроза их интересам, они не задумываясь пустят в ход все средства уничтожения.

— Но никто их интересов не ущемляет. Это они ущемляют таких, как я.

— Ошибаешься. Торговцев оружием загоняют в угол, из которого выхода нет.

Зюдер растерянно улыбнулся.

— Тебе не кажется, Бобби, что мы ушли в сторону?

— Этот экскурс необходим, чтобы ты понял, как важно тебе согласиться на предложение Торна.

— Что?! — Зюдер огляделся, словно искал выхода из комнаты. — Ты с ним заодно!

— Успокойся. Садись. Садись, я тебя прошу… Вернемся к мэшин-менам. Ты помнишь, что основной закон их существования — приносить пользу. А Кокеру и Боулзу обязательно нужно, чтобы они приносили пользу только им, а чинили зло миллиардам.

— Пока они никакого вреда никому не причинили, — заступился за мими Зюдер.

— Если не считать, что ты остался без любимой работы. Неужели это меньшее зло, чем если бы тебя стукнули по голове? А разве ты один пострадал?

— Чего же тогда стоит принцип, заложенный в них?

— Принцип остается в силе. Но чтобы отличить вред от пользы, добро от зла, даже человеку нужна полная информация о сути дела. Я уверен, что если бы ты рассказал мэшин-менам, которых Торн прислал в лабораторию, сколько горя они принесут, лишив работы тебя и других людей, они бы подключились к сети высокого напряжения.

— Не может быть!

— Можешь не сомневаться. Я слишком хорошо знаю конструкцию. Торн создает целые отряды мими и старается начинить их ложной информацией. Он хочет, чтобы все их представления стали извращенными — зло стало добром и наоборот. Такие эксперименты неоднократно производились с людьми, с целыми народами. И очень успешно. А с мэшин-менами не получается.

— Почему?

— Видишь ли, у людей есть комплекс эмоций, на который можно воздействовать, минуя логику, вопреки разуму. На этом основана демагогия, поднимающая миллионы людей на неправое дело. У мими ничего, кроме интеллекта, нет. Им нужны факты, логические доказательства, детальная аргументация. Только взвесив все, что узнали, они определяют, что считать вредом, что — пользой, и принимают решение. Вот по чему Торн жаловался тебе, что ДМ, питающая мими информацией, не справляется с обязанностями. ДМ не может лгать, умалчивать, отбирать односторонний, тенденциозно подобранный материал.

— А я, по его мнению, смогу?

— Он на это рассчитывает.

— Скотина!

— Это само собой. Но ход его мыслей мне понятен. Ты человек, далекий от политики, никакой вредной информацией не заражен. Разбираться в глобальном понимании добра и зла не способен. Между тем желание остаться в лаборатории у тебя велико. Ты хочешь сохранить надежду, что когда-нибудь вернешься к своим научным проблемам: Поэтому, получив указания, чем именно следует питать мими, постараешься делать это точно и аккуратно, как все, что делал до сих пор.

— И ты советуешь принять это гнусное предложение?

— Не советую, а настаиваю. Слушай внимательно. У нас есть убедительные факты, подтверждающие, что Кокер и Боулз готовят тотальную войну.

— Они же не мими, чтобы спокойно пойти на самоубийство.

— Нет, не мими. Вероятно, они делают все, чтобы для себя лично свести риск гибели до минимума. Мы полагаем, что в войне, которую они готовят, важные роли отведены дезинформированным мэшин-менам. Возможно, что именно они будут поставлены на командные посты. Поэтому нам, людям, стремящимся сорвать злодейский план, очень важно, чтобы мэшин-мены получили полную и объективную информацию о том, что происходит в мире, чтобы они встали на сторону разума.

— Ты забываешь, что круг моего общения с мими был бы очень узок, даже если бы я согласился.

— Это неважно. Если во всем разберется хотя бы один мими, он будет считать своим долгом правильно ориентировать деятельность всех остальных. И тогда в решающую минуту все мэшин-мены, где бы они ни находились, сделают все, чтобы предотвратить войну.

— Что они смогут сделать без людей?

— Почему без людей? Я тебе уже говорил, что ты видел только частицу народа, когда толкался в ПФР и спал на утепленных скамьях. Есть много других, думающих. Они готовы к самым решительным действиям. Я тебя с ними познакомлю.

— Но ведь Торн сразу же узнает, как только я начну поставлять опасную для него информацию. Он выбросит меня и демонтирует тех, кого я успею просветить.

— Это аргумент серьезный. Трудность в том, что мими не способны притворяться и хранить тайну. Но и с этим мы, кажется, справились… Первый мэшин-мен Дик, созданный в нашей лаборатории, у нас же и работает. Очень толковый парень и в курсе всех наших забот. Он все знает, помнит и понимает. И для него очевидна угроза существованию человека как вида — самое большое зло, какое только может произойти. Точно оценил он и значение конспирации, противопоставление тайны людей, делающих добро, тайне злодеев. Он стал экспериментировать над своим интеллектуальным механизмом и придумал особый «ограничитель откровенности». Он уже может замалчивать то, что считает вредным для оглашения. Но еще не умеет отвечать уклончиво, двусмысленно и на прямо постав ленный вопрос отвечает так же прямо. Сейчас он совершенствует свой «ограничитель» и придает ему такую миниатюрную форму, чтобы любой мими мог сам себя оснастить им незаметно для технического контроля.