С каждой секундой Каширин дергался все слабее, а тень давила все сильнее, прижимая жертву к полу так, словно желала расплющить в лепешку. Непроглядная чернота сменялась совершенно человеческой кожей… одеждой… лицом…
Каширин узнал это лицо. Он каждый день видел его в собственном зеркале. Охваченный ужасом и отчаянием, он попытался закричать, но изо рта не вырвалось ни единого звука.
