Что произойдет, если в далеком прошлом окажется не десантник-спецназовец, способный пачками повергать супостатов голыми руками, не химик-физик-инженер, готовый пришпорить технический прогресс на страх врагам и на радость себе любимому, а обычный, в общем-то человек, имеющий 'за душой' только знание теории управления, да достаточно богатый жизненный опыт? Что будет, если он окажется в теле не князя, не богатыря, а подростка из припятской лесной глухомани? А может быть, существуют вещи более важные и даже спасительные, чем мордобойная квалификация или умение получать нитроглицерин из подручных средств в полевых условиях? Вдруг, несмотря на разницу в девять веков, люди будут все теми же людьми, что и современники, и базовые ценности: любовь, честность, совесть, семейные узы, патриотизм (да простят меня 'общечеловеки') - останутся все теми же?
Евгений Сергеевич Красницкий
Отрок (XXI-XII)
1999 год. Санкт-Петербург. Тюрьма "Кресты". Палата в тюремной больнице.
– На зоне Вам Михаил Андреевич, не выжить. Скорее всего, Вы туда даже не доедете. Убийства своих "братки" не прощают.
– Я защищался!
– В этом Вы не смогли убедить даже суд, а уж приятелям убиенного на это и вовсе наплевать. Вы приговорены, и приговор будет приведен в исполнение. Можете не сомневаться.
– Спасибо доктор. Умеете утешить и внушить оптимизм.
– Перестаньте ерничать! Вы в который раз попали в тюремную больницу? Первый? Это Вам еще повезло. Могли сразу - в морг. А в Крестах диагноз один - острая сердечная недостаточность. То, что эта недостаточность вызвана несовместимыми с жизнью травмами - излишние, никому не интересные подробности. Сердце, кстати сказать, у Вас не в самом лучшем состоянии. Второго раза, я думаю, не будет. Так что…
– Так что - что?
– Вы обратили внимание на то, что мы Вас очень тщательно обследовали? Вопросов не вызывает?
– Обратил. Не просто тщательно - нестандартно, насколько я смог разобраться. И в том, что Вы собираетесь сделать мне какое-то предложение - тоже. Положение у меня - сами только что обрисовали, так что, не тяните. Что от меня требуется: опробовать новое лекарство, стать донором органов для трансплантации? И что я буду с этого иметь?
– Нет, ничего из перечисленного мне от Вас не нужно. Предложение мое будет, как Вы изволили выразиться, нестандартным.
– Да не тяните Вы… как, кстати, Вас зовут?
– Максим Леонидович. А иметь Вы, в случае согласия, будете много, для Вашего нынешнего положения - очень много. Почти все.
– А если откажусь?
– Сегодня же вернетесь в камеру, и… повторно сделать Вам это предложение я уже, сами понимаете, не смогу.
– Доктор Менгеле в гробу перевернулся…
– Перестаньте! Я же знаю, что Вы не уголовник. Дело, по которому Вас взяли под стражу, закрыто за отсутствием в Ваших действиях состава преступления. Если бы Вы, уже в "Крестах" не превысили меру необходимой самообороны, то были бы уже на свободе. По правде сказать, за убийство этого подонка, не судить а награждать надо бы…
– Вы это прокурору расскажите.
– Да прекратите Вы, в конце концов! Я с Вами, как с серьезным человеком разговариваю, а Вы, как…
– Вот именно - серьезным! Мое личное дело Вы, конечно же, читали и знаете, что по диплому я - специалист в области управления. К тому же - не мальчик, всякое бывало. Поэтому прекрасно вижу: Вам, Максим Леонидович, нужен не любой клиент этого богоспасаемого заведения, а почему-то именно я. Так что, положение у нас одинаковое: ты - мне, я - тебе. И не надо набивать цену. Говорите, что от меня нужно, и что Вы можете за это предложить, а я подумаю.
– Странно, Михаил Андреевич, у нас как-то разговор складывается. Вы в безвыходном положении, должны бы радоваться, что…
– Вот и порадуйте меня, а не ходите, как кот вокруг сметаны.
– М-да, даже не представлял, что все окажется так сложно. Видите ли, Михаил Андреевич, та информация, которую я собираюсь Вам дать… Она предполагает определенные отношения, вернее, настрой… Доверительность, что ли. А Вы сразу настроились так негативно…
– Не беспокойтесь. Я - управленец, могу объективно воспринимать информацию независимо от настроения. А если нахамил - извините. У меня в последнее время круг общения был - сами понимаете.
– Ну, хорошо. Что Вы скажете, если я сообщу Вам о существовании некого аналога машины времени?
– Не бойтесь: психом не посчитаю. Нужен испытатель для первого полета? Что получу, если вернусь живым?
– "Полет", как Вы выразились, будет в один конец. Мы переносим не тело, а только сознание. И "полет" - не первый.
– Тогда - в чем смысл?
– Вы "вселяетесь" в новое молодое тело, и у вас впереди целая жизнь - лет пятьдесят. Учитывая, что Вам сейчас сорок восемь, и до следующего дня рождения вы вряд ли… Извините. В общем, Вы получаете еще одну жизнь, но в двенадцатом веке.
– Доктор, если Вам нужно нормальное сотрудничество, прекратите пудрить мне мозги. За девятьсот лет Земля, вместе с Солнечной системой пролетела огромное расстояние. Вам придется двигать меня не только во времени, но и в пространстве, не говоря уже о прочем…
– Я же сказал: один раз это уже получилось. Вы мне не верите?
– Но, хотя бы в общих чертах, хоть "на пальцах" можете объяснить?
– Только так и могу, я же не специалист. Представьте себе информационное поле Вселенной… Оно существует с момента ее возникновения и будет существовать до ее конца. Вернее, не так. Оно существует все время. Одновременно и в прошлом и в будущем - всегда. Наши физики, каким-то образом, в этом разобрались, но я - медик, так что, за объяснениями - не ко мне.