Пятьдесят процентов подорвавшихся на минах погибают: некоторые в момент взрыва, некоторые потом от потери крови. Те, кто выживает, практически все серьезно покалечены.

Мы едем в лэндроверах HALO в Тоул Прасат, где они расчистили большую территорию. Сейчас там располагается школа и два колодца с питьевой водой.

Мы сидим на скамейках под голубым брезентом. Посередине лежит карта. Трое камбоджийцев-сотрудников HALO объясняют карту: надо очистить 56 593 квадратных метра от мин; 49 268 квадратных метров уже расчищены.

Зеленые точки на карте показывают обезвреженную территорию. Белые — еще не расчищенная территория. Красные точки — это знаки семидесяти двух найденных мин плюс сорока бомб.

Изображения черепа и двух скрещенных костей обозначают места взрывов. Сейчас на карте их три.

Они указывают на один из них: «Здесь человек потерял ногу». Потом на другой: «Здесь человек потерял глаз и руку».

Голубые кружочки обозначают колодцы.

Один мужчина говорил с нами о безопасности. Перед ним стояли оранжевые пластиковые носилки.

Нам показали четыре шеста.

Красные шесты используются для того, чтобы обозначать то место, где нашли мины. Примерно в десяти футах от нас было четыре красных шеста. Красные с белым шесты используются для указания границ. Голубые обозначают — обезврежено.

Белые — непроверенно. Затем он показывает нам некоторые главные виды защитного обмундирования.

Также он отдал серьезное распоряжение: «Если, находясь на минном поле, вы услышите взрывы, не двигайтесь».

Это поле — одно из сорока семи, которые в данный момент расчищают сотрудники HALO в Камбодже.

Мы остановились около школы, напротив бывшего минного поля.

Школа предназначена только для первого и второго класса. Детям здесь от шести до четырнадцати лет. На 240 учеников всего лишь четыре учительницы.

Учителям здесь не платят. Если бы им платили, то в месяц их жалование составило бы около 15 долларов.

Когда эта школа строилась правительством, район не был проверен на наличие мин. Когда же сотрудники HALO проверили дорогу, по которой дети каждый день ходили в школу, они нашли на обочине пять мин в боевом состоянии.

Я оглянулась вокруг. Я вижу так много лиц. Таких прекрасных. Так много детей.

До прихода HALO все они все жили в этих минных районах.

Сегодня обнаружили две противопехотные мины. Мне разрешили взорвать одну из них с помощью тротила. Должна сказать, что это было восхитительное чувство — разрушить что-то хищное, что может причинить боль или даже убить.

После взрыва Луонг объяснила мне, почему многие беженцы, и она в том числе, во время визита в США были напуганы салютом в честь Дня независимости 4 июля.

На завтрак у нас был белый рис, мясо и овощи. Затем мы собрали вещи на ночь.

Луонг, Мэтью и я отравимся на мотоциклах в маленькую деревушку, где и переночуем.

Самый лучший способ узнать людей и землю, на которой они живут, — это провести время с местными жителями и попытаться понять, как они видят судьбу разминированных территорий.

Сначала мы пойдем в переселенный район, который расчистили сотрудники HALO. УВКБ ООН помогало восстановлению района.

Мы остановились на обочине дороги, где примерно восемь детей и две женщины набирали воду в колодце, который УВКБ ООН построило в 2000 году.

Самое удивительное — это то, что после двух лет усиленной работы неправительственных организаций, таких, как HALO, ООН, и помощи отдельных государств, наравне с тяжелой работой местных жителей, беженцы смогли начать жизнь заново.

Многие из этих людей не были дома уже двадцать пять лет.

Мы прогуливались вокруг, и все больше людей, в основном дети, обступали нас.

Мы тронулись в путь, но затем снова остановились, на этот раз в Прасат.

Это была церковь, построенная в то же время, что и Ангкор Ват. Сейчас это практически руины, поросшие растительностью. Тем не менее, там все еще горят свечи и ладан.

Как и большинство буддийских церквей, она была обложена минами, которые совсем недавно обезвредили.

В этом районе буддийские церкви были снова разрешены только в последние два года, с тех пор как земля была отвоевана у Красных кхмеров.

Во времена Пола Пота они запретили исповедовать буддизм и пытались убить всех монахов. Мне рассказали только о сорока спасшихся, которые изменили свою внешность, чтобы их не опознали.

За старой церковью стоит недавно отреставрированная пагода. На крыше развеваются желто-оранжевые флаги молящихся.