Хэн-Э после этого оставила свой след на Луне — это и есть Чаньчу — Лунная Жаба.

Гора Шэдошань — место, где скончалась дочь Небесного Владыки. Она превратилась в волшебную тра-ву, листья которой составляют густое соцветие, цветы желтого цвета, а плоды подобны плодам повилики. Тот, кто съест эту траву, становится миловиднее всех других людей.

Примерно в ста ли от уездного города Синъян есть гора Ланьяньшань, круто вздымающаяся на тысячу , чжанов. На ней долго-долго жили два журавля. Их белые перья ярко сверкали. Однако днем и ночью парил в небе и спускался вниз из них только один — в паре со своею тенью. Предание гласит:

«В старину жили муж и жена. Они скрывались на этой горе несколько сот лет, превратившись в пару журавлей. Беспрестанно летали вместе взад и вперед. И вот однажды утром один из них был убит людьми. Журавль же, оставшийся одиноким, скорбно кричит многие годы. Даже сегодня его голос потрясает скалистое ущелье, и никто не знает, сколько ему лет».

В уезде Синьюй, что в округе Юйчжан, один паренек увидел как-то на поле шесть или семь девушек. Все они были одеты в платья из перьев. Он не догадался, что это птицы. Подползши к ним на четвереньках, нашел одежду из перьев, снятую одной из девушек, подобрал и спрятал ее. Когда же он стал подбираться к остальным птицам, то все они улетели прочь, и лишь одна из них улететь не смогла. Парень взял ее в жены. У них родилось три дочери.

Шло время. Их мать подослала к отцу одну из дочерей, и та выведала у него, что одежда спрятана под скирдой рисовой соломы. Найдя платье, мать облачилась в него и улетела. Потом она вернулась, встретилась со своими тремя дочерьми, и дочери тоже смогли улететь вместе с нею.

Во время Хань, в правление императора Лин-ди матушка семейства Хуан, проживавшего в округе Цзянся, мылась в лохани, долго из нее не вылезала и наконец превратилась в черепаху-юань. Перепуганная служанка побежала и сообщила об этом домашним. Когда же они пришли туда, юань покатилась колесом и скрылась в глубоком омуте.

Впоследствии она время от времени вылезала наружу, и ее видели. Когда она мылась, волосы у нее были заколоты серебряной шпилькой — шпилька так и оставалась в ее голове.

Вот почему люди из рода Хуан много уже поколений не отваживаются есть мясо черепахи-юань.

В царстве Вэй в годы Хуан-чу матушка Сун Ши-Цзуна из Цинхэ в летний день мылась в бане. Приказав выйти всем домочадцам, старым и малым, осталась в бане одна. Через некоторое время домочадцы, не зная, что она задумала, просверлили дыру в стенке и стали за ней подглядывать. Но ничего похожего на человека они не увидели, а только большую черепаху-би, плававшую в лохани.

И вот старые и малые, открыв дверь, все ввалились внутрь. Она же так и не приняла человеческого облика, только серебряная шпилька, которую она раньше носила, все еще торчала у нее в голове. Стали ее по очереди охранять, плакали и не понимали, что же делать дальше. А она все порывалась уйти, никак не хотела оставаться. Так сторожили ее много дней, постепенно внимание ослабло, и она, воспользовавшись этим, ушла за ворота. Удалялась она весьма стремительно и успела скрыться в воде — догнать ее не смогли.

Прошло несколько дней, и она вдруг вернулась. Обошла все помещения в доме, как делала это всю жизнь, ничего не сказала и снова ушла.

Тогда люди стали говорить Ши-Цзуну, что он должен приготовить одежду для траурного обряда. Однако Ши-Цзун, полагая, что хотя облик его матушки и изменился, к ней надо относиться как к живой, так и не совершил по ней траурного обряда.

Нечто очень похожее было и с матушкой Хуан из Цзянся.

В царстве У в первый год правления Сунь Хао под девизом Бао-дин, в завершающий день шестой луны в Даньяне мать семейства Сюань Цяня, которой исполнилось уже восемьдесят лет, также во время мытья превратилась в черепаху-юань, по виду сходную с той, облик которой приняла матушка Хуан. Цянь и его братья — всего их было четверо — сторожили ее. В общем зале своего дома они вырыли яму, напустили в нее воды, чтобы черепаха-юань могла входить в эту яму и там резвиться.

Так прошла пара дней. Черепаха все время вытягивала шею и выглядывала наружу. Стороживший оставил дверь слегка приоткрытой. Юань, перекатившись через порог, скрылась в глубоком омуте.

Во время Хань, в правление Сянь-ди под девизом Цзянь-ань в округе Дунцзюнь, в доме одного простолюдина творились всяческие чудеса. Без всякой причины, сам собой, большой жбан стал издавать громоподобные звуки, словно кто-то колотил по жбану. Таз, стоявший впереди на столике, вдруг куда-то исчез. Курица вывела цыплят — и они тоже пропали.