Жуань Чжань, по второму имени Цянь-Ли, был строгим сторонником воззрений, отвергающих существование духов, и ничто не могло его в этом поколебать. В спорах он каждый раз утверждал, что для уяснения истинности его взглядов достаточно разобраться, что в тени и что на свету.

И вот нежданно объявился некий гость, постигший значение имени. Он посетил Чжаня. После обычных слов о тепле и стуже у них зашел разговор о смысле имен. Гость оказался искусным в рассуждениях, и Чжань беседовал с ним долгое время. Когда же они дошли до связанного с духами и демонами, их обмен мнениями стал чрезвычайно острым. Тогда гость склонился перед хозяином, скорчил рожу и произнес:

– До нас дошли легенды о духах и демонах от мудрецов как древних, так и нынешних. Как же вы один упрямо твердите: этого не бывает? А ведь ваш покорный слуга на самом-то деле дух!

Он тут же изменил свой облик, а потом в одно мгновение растаял в воздухе. Чжань же остался сидеть Молча с полным смятением в мыслях и с растерянным видом.

Прошло около года. Он заболел и умер.

Ши Сюй из Усина, служивший ревизором в Сюньяне, был искусен в изложении своих воззрений. А один из его домочадцев тоже имел склонность к умозаключениям, причем обычно настаивал на том, что духов не существует.

Откуда ни возьмись, в тех местах появился чужестранец в черной одежде с белой подкладкой. Они вступили в беседу, и дело дошло до демонов и духов. Прошло так несколько дней. Наконец гость склонился в прощальном поклоне и произнес:

– Речи ваши искусны, но основания в них недостаточны. Ведь я как раз и есть дух, как же вы утверждаете, что духов нет?

– А зачем же духу приходить сюда? — последовал вопрос.

– Я послан, — был ответ, — чтобы забрать вас. Завтра в обеденный час истекает ваш срок.

Домочадец стал умолять сжалиться над его горькой долей. Дух спросил:

– А нет ли человека, который сходен с вами?

– С вашим слугой, — ответствовал домочадец, — сходен старший помощник ревизора из ставки Ши Сюя.

Он отправился в ставку вместе с духом, и тот уселся напротив старшего помощника ревизора. В руках у духа оказалось железное зубило длиной примерно в чи. Уперев его в голову старшего помощника ревизора, дух ударил по зубилу молотком.

– Что-то у меня голова побаливает, — промолвил старший помощник ревизора.

Чем дальше — тем сильнее, и как раз к обеду он умер.

Цзян Цзи, по второму имени Цзы-Тун, родом из уезда Пинъэ во владении Чуго, служил в царстве Вэй на должности полководца передовых отрядов. Жена его увидела во сне покойного сына, который со слезами ей сказал:

– У живых и мертвых дороги различны. При жизни я был потомком важных сановников, а ныне состою в подземных отрядах горы Тайшань и страдаю от невзгод службы так, что даже высказать не могу. Ныне западный смотритель Высочайшего храма [112] Сунь Э получил указ о его назначении правителем горы Тайшань. Я хотел бы, чтобы матушка замолвила словечко перед хоу, моим батюшкой: если я буду в подчинении у Сунь Э, меня переместят на более легкую службу.

Когда он кончил, мать сразу же пробудилась и наутро все рассказала Цзи.

– Сон — это пустота, — сказал Цзи, — нечего из-за него тревожиться.

Когда солнце склонилось к вечеру, сын снова явился матери во сне со словами:

– Я пришел на встречу с новым правителем и остановился возле храма. Пока он не выехал сюда, только и есть время добиться моего зачисления ему в подчинение. Новый правитель должен выехать завтра в полдень. Перед отъездом у него будет много дел, и к нему тогда не пробьешься, придется мне навсегда проститься с этим местом. Хоу, мой батюшка, духом тверд, растрогать его трудно, потому-то я и обращаюсь к матушке. Прошу еще раз доложить хоу обо мне. Ведь жалко будет, если он не попытается проверить справедливость сказанного мною!

И сын в точных словах описал внешность Сунь Э. Небо просветлело, и матушка снова обратилась к Цзи:

– Хотя вы и сказали, что из-за сна тревожиться не надо, но в этом уж больно все одно к одному. И ведь верно, жалко будет не проверить, правда ли это все.

И тогда Цзи послал человека к Высочайшему храму расспросить о Сунь Э. Тот и в самом деле его обнаружил, и внешность его оказалась точно такой, как описал в словах сын.

– Чуть не стал преступником перед собственным сыном! — со слезами произнес Цзи и тут же отправился к Сунь Э и поведал ему случившееся.

Скорая кончина Э не испугала, но зато он обрадовался, что станет правителем Тайшань. Боялся лишь, что слова Цзи не вполне достоверны.

– Если все будет по словам вашего превосходительства, — сказал он, — так это давнее мое желание. Не знаю только, какую должность хочет получить ваш мудрый сын?

– Дайте ему то, от чего в подземном мире можно получить радость, — ответил Цзи.

– Исполню ваши указания сразу же, — пообещал Э и с этими словами проводил Цзян Цзи, щедро его одарив.