А тут, дверь открыта, а Чарлика нет. Я стою на пороге и почему-то не решаюсь зайти, наталкиваясь на странный, смущённый взгляд мужа.

Понимаешь, — тихо говорит он мне, — у нас были Сойкины. А когда они уходили, Чарлик выбежал в раскрытую дверь и мы не успели его поймать.

Ну и что? — спрашиваю я, всё ещё не переступая порог дома. — Мало ли он выбегал один на улицу?

Ребята приходили и сказали, что его разодрали собаки. — Ещё тише договорил муж. — Я нашёл его и уже похоронил. Там, где он любил гулять. На горе, под оливами.

Я развернулась на каблуке и описала вокруг себя круг, как в детстве, когда хотелось движения, а бежать было некуда. Я не могла заставить себя зайти в опустевшую квартиру. Муж взял меня за руку и втянул домой.

Всё! — сказала я, когда немного очнулась. — Всё! Никаких больше собак! Второй раз я этого не переживу.

С тех пор прошло много лет. Мы больше никогда не заводили собак. Только кошку, один раз. Но это уже другая история.