Книга является четвертой частью эпопеи «Корабль во фьорде», написанной на материале истории и мифологии Древней Скандинавии. Два года войны между племенами квиттов и фьяллей потребовали напряжения всех сил обеих племен; и побеждающим в ней было немногим легче, чем уступавшим. Хёрдис Колдунья выкрала у своего мужа, великана Свальнира, его чудесный меч «Дракон Битвы», который всегда приносит победу своему владельцу. Меч этот она отдала конунгу фьяллей Торбранду в обмен на обещание взять ее в жены. Однако Хёрдис Колдунья не предполагала, что Торбранд окажется ее злейшим врагом и после победы, взяв Хёрдес в жены, вернет Колдунью к людям из мрака великаньей пещеры...
Глава 1
Однажды утром хозяйку Нагорья вызвали во двор.
– Там пришел какой-то бродяга, – доложила служанка. – Просит поговорить с хозяйкой. Говорит, работы хочет…
– Работы? – Далла подняла тонкие брови. – Какой работы? Сейчас не весна, мне работники не нужны. Пусть Кар посмотрит.
– Он просит хозяйку. Говорит, на всякую работу согласен.
– Ну, хорошо. – Далла поднялась с места и сделала знак подать ей накидку. – Посмотрим, что там за чучело явилось… Такая скука!
Она жалобно посмотрела на Гельда. Он радостно улыбнулся в ответ. С той памятной ночи гадания заезжий торговец почти не отходил от хозяйки, и даже вечером ей стоило больших трудов прогнать его в гостевой дом: он просил позволения лечь на пол возле ее лежанки и охранять от дурных снов. Гельд не упускал случая сесть поближе, прикоснуться к ее руке, осыпать похвалами. Все это делалось весело и как бы шутя, так что даже самая надменная вдова не смогла бы упрекнуть его в неучтивости или дерзости. Это походило на игру, и Далла, так долго прожившая в глуши, отдавалась этой игре с детским увлечением и женским пылом.
Вот и сейчас Гельд стремительно вскочил, выхватил из рук Фрегны накидку и сам подал ее хозяйке.
– Позволь, я поправлю, – тихо шепнул он, когда Далла натянула накидку.
Его руки скользнули по ее плечам, как бы оправляя мех; Далла сделала большие глаза, будто дивясь его смелости, и отошла, но только когда он уже убрал руки. Служанки с мучительным усилием старались сохранить невозмутимые лица, но кривились и фыркали в рукава, едва лишь хозяйка отворачивалась.
Конечно, Гельд увязался за Даллой во двор. Перед дверями хозяйского дома стоял бродяга – рослый, сильный по виду мужчина средних лет, с грубоватым лицом и жесткими темными волосами, с густой щетиной на щеках и подбородке. Одежда его состояла из простой грубой рубахи, кожаных штанов и накидки из волчьего меха. За спиной у него висел тощий мешок, а в руках он держал здоровенную толстую палку, служившую, как видно, посохом.
– Ну, что тебе надо? – спросила Далла, окинув его небрежным взглядом. – Кто ты такой?
– Ты – хозяйка? – низким, медленным голосом отозвался бродяга. Его зеленоватые глаза внимательно осмотрели нарядную Даллу и мельком зацепили Гельда возле нее.
– Я, разумеется. Другой хозяйки тут не бывало. Чего тебе нужно?
– Меня звать Ульв сын Ульва. Я оттуда. – Бродяга показал концом своего посоха на север. – Ищу какой работы. Может, тебе пастух нужен? Я со скотиной хорошо управляюсь.
Из своей каморки вышел Кар и остановился поодаль, разглядывая пришельца. Держась за пояс, он недовольно хмурился, заранее готовясь отказать.
– Пастух мне нужен! – несколько живее отозвалась Далла. – Только у нас пасти скотину не так легко. У нас тут много волков и еще троллей.
Ульв сын Ульва насмешливо хмыкнул, в темной бороде блеснули отличные белые зубы.
– Вот уж чем меня не напугать. Дайте мне любого тролля, я его живо… – Он показал верхний конец своего посоха, утяжеленный черным железным шаром, и сделал несколько быстрых ловких движений. Было видно, что он отлично умеет драться с помощью этой палки, не хуже, чем иной знатный ярл мечом. – А уж с волками я… Мои тезки меня слушаются [1] . Я знаю волчьи заклятья. Хочешь послушать?
1
Имя Ульв означает «волк»
– Нет, нет! – Далла махнула рукой.
Она не знала, на что решиться. Ульв сын Ульва говорил неловко, как человек, больше привыкший жить один, но в то же время не выглядел тупым. Его спокойствие дышало уверенной и диковатой силой. Впечатление от него складывалось двойственное: он казался человеком вполне надежным и притом внушал смутную тревогу.
– Что-то мне не нравится этот парень, – серьезно шепнул Далле Гельд. Он не сводил глаз с Ульва и мог бы поклясться, что при этих словах ухо у того дрогнуло. – Какой-то он странный.
– Послушай, а ты не беглый раб? – строго спросила Далла.
– Нет, – уверенно ответил Ульв. – Была у меня, правда, хозяйка, так она меня сама отпустила, и проводила, и одежды дала, и припаса на дорогу. – Он тряхнул плечом, за которым висел дорожный мешок. – Клянусь башмаком Видара*! [2]
– А ты не объявлен ли где-нибудь вне закона? – спросил Гельд. – Вид у тебя решительный, и я не удивлюсь, если ты своей палкой умеешь бить не только волков.
– Я не вне закона. – Ульв посмотрел на него, и Гельду стало не по себе.
2
Значения слов, помеченных звездочкой «*», см. в Пояснительном словаре в конце книги.
В зеленоватых глазах не было неприязни и угрозы, но виделось что-то настолько чуждое, что Гельд невольно поднял руку и коснулся груди, там, где прятался его надежный щит – руна «торн».
– Мы не можем платить тебе много, – подал голос Кар. – Еда, одежда. Если всех овец убережешь, десять пеннингов весной…
Ульв махнул рукой:
– Какие-такие пеннинги? Не знаю я никаких пеннингов. Если овец уберегу, одна овца весной моя. Идет?
– Ты думаешь его взять? – Гельд бросил на Даллу предостерегающий взгляд. – Ты очень смелая женщина. Не всякий решится. Я бы на свой корабль такого удальца не пустил, даже если бы мне самому пришлось сидеть на весле от зари до зари.